РУССКИЕ УЧЕНЫЕ О ВОЕННО-ПОЛИТИЧЕСКОЙ ИСТОРИИ ОСЕТИН
(XVIII –нач. XIX вв.)
П. Г. БУТКОВ (1775–1857).
Заслуживает внимания работа П. Г. Буткова «Материалы для новой истории народов Кавказа с 1722 по 1803 гг.», где содержат¬ся ценные материалы по русско-кавказским отношениям и военно-политической истории народов Кавказа.
Выдержки публикуются по изданию: П. Г. Бутков. «Материа¬лы для новой истории народов Кавказа с 1722 по 1803 гг. » СПб., 1863 г., ч. 1–2, сс. 116; 171 – 174; 207; 239–240; 257–259; 261 – 262; 266–273; 287–288.
1744–1748 гг. Об Осетинской духовной комиссии, другие сведения об осетинах
ГЛАВА 57
Осетинцы еще в первый раз привлекли на себя внимание рос¬сийского правительства. Известно, что они, быв в древности хри¬стианами, с падением Константинополя и с ослаблением Грузии, потеряли возможность иметь проповедников. Хотя они именуются христианами, но священников не имеют; только по временам при¬ходят к ним из Грузии более для собрания пожитка, нежели для учения, чрез что в таком суеверии находятся, что едва за христиан почесть можно.
В 1744 году правительство российское ласкало грузинских ду¬ховных, которые употребили себя к обращению осетинцев и ин¬гуш. Сие благое дело начато под распоряжением святейшего Си¬нода, по восприятой надежде к их обращению, в рассуждении всег¬да оказанной лми к тому склонности, и в рассуждении еще и того, что по оставшимся в их жилищах следам старых церковных строений, предки их были христиане, почему подлинно многие иа них и крестятся с великою охотою и желанием.
В 1747 году предписано приезжающим в Кизляр из осетинско¬го народа, которые, приняв крещение, пожелают возвратиться в свои жилища, давать в награждение знатным по 20 рублей, а про¬чим кормовые деньги; принимать их в российское подданство, и обретающимся в Осетии духовным персонам производить жалова¬нье и на покупку для раздачи в Осетии холста и прочего 500 руб¬лей.
В том же 1747 году приезжал в Кизляр из Осетии архиманд¬рит грузинский Пахомий, и в 1751 году был он с осетинскими старшинами в С. -Петербурге, и там 1752 года дано ему на разда¬чу убогим осетинцам крестящимся холста на рубашки 500 рублей; самому ему определено окладное жалованье. Он учинен начальни¬ком так названной Осетинской комиссии, и в том же 1752 году от¬пущен он в Осетию с причетниками и старшинами от двора ода¬ренными. Сверх того позволено им купить в России серебряной по¬суды, ружей и прочего на некоторую сумму и вывезти из России.
В Кизляре было Осетинское подворье, с огородом, рыбными ловлями и сенокосными лугами, которые уже 1773 года обращены в казенное ведомство. Постановлены и другие выгоды для приласкания сего народа.
В 1756 году, в показании к новокрещенным осетинцам высо¬чайшей милости повелено, присылаемых от них, в Кизляр и Аст¬рахань для дел их давать из казны кормовые деньги: старшинам но 10, а рядовым каждому по 3 копейки на день; а которые будут приезжать для продажи своего скота и прочего купечества, и тех от обыкновенных пошлин увольнять, а вместо их брать пошлины с российских купцов, купивших у них товары; от них же в замену того требовалось возвращать российских пленных, когда они к ним попадутся. Пошлины с вещей для употребления к церковному строению и для расхода при церквах съестных и прочих припасов, по указу 1758 года, брать не велено, но во взимании же пошлин с холста, соли и прочего потребного на собственные нужды, или то¬варов, указами 1756, 1758 и 1760 годов повелено поступать с осетинцами как предписано о прочих горцах.
В 1761 году предписано: на дорожный проезд из Кизляра Осе¬тинской комиссии архимандрита Пахомия и прочих духовных да¬вать в конвой Казаков, и для сохранения в самой Осетии духов¬ных, церквей с их утварью и прочего к комиссии принадлежащего содержать в Осетии караул.
Впрочем, когда прилагаемо было попечение о возобновлении христианства в кавказских горах, обращено внимание и на ама¬натов кумыкских и кабардинских содержащихся в Кизляре. В 1763 году предпринято, во время содержания их в Кизляре, стараться искусным образом отводить их от варварских нравов, вселять в них людкость и лучшее обхождение, доводя их до того, чтобы они часто обращались с Россиянами, и дабы они российского языка и грамоте обучались, и призывать их в торжественные дни к столу.
В 1770 г. высочайше повелено обучать кабардинских аманатов российской и татарской грамоте.
Подлинно из аманатов владелец Девлет-Мурза Хасаев и уздень Шабаз-Гирей Куденетов в кизлярских школах обучались и знали российской грамоте читать и писать.
В 1761 г. кабардинские владельцы нанесли обиды, разорение и в крещении помешательство духовным персонам и осетинскому и киштинскому народу.
Устройство Осетинской комиссии по обращению осетинцев и ингушцев в христианство, быв в руках грузинских духовных, ма¬ло приносило пользы.
Хотя с немалого времени под распоряжением святейшего Си¬нода происходит проповедь христианского закона в осетинском и ингушевском народах, но сие худой успех имело от грузинских ду¬ховных. Почти все бывшие в кизлярской стороне начальники еди¬ногласно предъявляли, что не предполагают в том ни малейшей пользы и прочности, по причине грубого и дикого сих людей со¬стояния, и неспособности их понимать христианской истины и при¬ступать к оным со внутренним удостоверением. Они крестились по большей части из корыстолюбия, для определенного на такой слу¬чай снабдения и оставались потом в прежнем своем нечестии и своевольстве, как не подручные к здешнему за ними всегда смот¬рению. Временные же к ним здешних священников приезды, иног¬да с опасностью соединенные, не могут к тому достаточны быть, чтоб утвердить их в общем благоустройстве; а все другие меры означали бы уже их к нашей стороне непосредственное присвое¬ние; но тем кабардинские владельцы, кои их своими подчиненны¬ми называют, были бы напрасно огорчены, и может быть еще и больше наконец изобрели бы затруднительство в течение пропове¬ди, и произвели бы нужду совсем от оных людей отступиться, не стоя они в настоящем своем состоянии употребления великих уси¬лий.
Таким образом, видим из сего, что нет лучшего способа по обстоятельствам осетинцев и ингушцев и прочих горцев учинить их прямыми христианами и к здешней стороне приверженными, как просвещением из них молодых людей.
В сем рассуждении высочайше конфирмован 27 сентября 1764 года доклад Коллегии иностранных дел, и по оному заведена в Моздоке особливая школа для преподавания обучения новокрещенным осетинским детям закона христианского и российской гра¬моте, с определением на каждого ученика на пищу и платье и учи¬телю по 2 рубля на месяц из кизлярских и астраханских доходов, или же процентов астраханского банка. Учреждение и управление оной школы поручено астраханскому губернатору и кизлярскому коменданту.
Находящийся в Моздоке подполковник Гак получил в 1765 го¬ду предписание о скорейшем заведении оной школы; о поспешном построении для оной в Моздоке деревянного дома, где бы могли жить учители и ученики, и о приискании в учители искусных лю¬дей, особливо знающих горские языки .
Все то исполнено и в учители определен к осетинской школе дьячек Романов, и всегда потом находились в учителях дьяконы и дьячки.
В 1767 году постановлено, чтоб школьников на некоторое вре¬мя отпущать в домы родительские и детей старшинских учащихся в школе содержать против прочих с некоторою отменою, употреб¬ляя на содержание их до 4 рублей в месяц.
Скоро однако примечено, что корыстолюбивые отцы сих детей и родственники, приезжая в Моздок, отбирали даемое им жалова¬нье и оставляли их в крайней бедности, без рубах, без обуви .
Еще в 1747 году дано повеление в Кизляр, чтоб скитающихся в Персии римских попов и капуцинов в российские границы не про¬пускать.
В 1765 году в Киштинии находились два католических патера. Коллегия иностранных дел повелела их захватить, узнать откуда туда заехали (верно из Грузии), и не допускать впредь подобных патеров к проповеди в том народе .
При Осетинской комиссии находился игумен Григорий. Когда архимандрит Пахомий выбыл, он, Григорий, произведен 1767 г. в архимандриты, заступил пахомиево место в Осетинской комис¬сии и получал пристойную сумму от правительства российского на принятие приезжающих к нему осетинцев.
В 1770 году сей архимандрит Григорий выбыл, и в Осетинскую комиссию определен грузинский архимандрит Порфирий.
Святейший Синод усмотрел по делам, сколь в худом поведении доныне находилось обращение иностранцев в христианскую веру в осетинском народе; а сие самое произошло ни от чего иного, как от худого самих проповедников поведения, а именно: проповедни¬ки оные, оставляя близкие к городам здешним империи места без проповеди, отъезжают в отдаленные и дикие, проповедывают на рус¬ском или грузинском языке тем, которые их не знают; крещенных оставляют без всякого наставления, возвращаясь же потом к ним, делают под разными видами привязки, и чрез то сыскивают слу¬чай себя обогащать насильством; делают всякие притеснения, не стараясь притом ни мало привесть их в познание веры и закона; а следовательно те иноверные вместо чаемого веры и закона по¬нятия единственно только изнуряются, а от проповедников проис¬ходят соблазны.
По сиим причинам Осетинская комиссия в отношении порядка в пути проповедников и в самом продолжении времени 1771 года отдана под смотр кизлярскому коменданту, дабы без ведома его ничего не предпринимали, поелику ему известны быть могут все обстоятельства тамошних народов, и от него зависит защищение в случае опасности проповеднику; ему же, кизлярскому комендан¬ту предоставлено принимать на проповедников приносимые паче чаяния жалобы; да и конвои и подводы определялись духовным от светского начальства по усмотрению оного.
В то же время 1771 года определены к Осетинской комиссии духовные из российских. Начальником оной назначен протопоп Афанасий Лебедев , коему и пристойный дом в Моздоке из казны выстроен, и ему, Лебедеву, дано от святейшего Синода тайное на¬ставление, каким образом поступать в обращении тамошнего на¬рода в греко-российскую веру.
Во-первых, учение иноверным преподавать из одного Еванге¬лия, Деяний и Посланий апостольских, не отягощая обращаемых разума, яко во младенчестве еще сущих, преданиями, кроме дог¬матов служащих к основанию веры. 1-ое. Изъяснять им, что есть Бог, что он дал человеку закон, в коем предписаны дела добрые; Бога любить и почитать всем сердцем; идолов отвращаться и сов¬сем забыть; родителей любить и почитать; властям повиноваться; по праздничным дням моление Богу; любовь к ближнему; отвра¬щение от обид, убийств, кражи, клеветы, лжи, обманов; трезвость, трудолюбие, сохранение верности и чистоты супружественной. 2-ое. Изъяснение им догматов, заключающихся в Символе веры, молит¬вы Господней Отче наш, и проч.; почтение к иконам, коими при¬водится на память имя того, кто на них написан, но икон не бого¬творить. Хранение 10 главных заповедей есть самая главная доб¬родетель, сопутствующая христианству. Относительно преданий: не принуждать на первый случай к чтению ежедневно многих мо¬литв, к постам, кроме Страстной недели, как поступал и апостол Павел, в рассуждении новообращенных. (Послание к Колоссаям, гл. 2, ст. 16; и к Римлянам, гл. 14, ст. 20).
Должность посланническая состоит: 1-ое, учить, 2-ое, увещавать, 3-ье, напоминать, 4-ое, представлять себя примером добро¬детелей, согласно духу евангельскому. Быть завсегда трезвену, целомудру, благоговейну, чинну, кротку, любовну, снисходительну; не лихоимствовать, ничего не вымогать и отнюдь не брать. Повеления, угрожания и строгое с утеснением взыскание есть на-сильство совести, и ожесточить может язычников и магометан. Наставление начинать делать в каждом доме разумнейшим, а по довольном научении и утверждении в вере предложить крещение желающим; а ослабевшим повторять учение кротко и снисходи¬тельно.
В рассуждении браков наблюдать, чтоб муж оставался с одною женою; но не расторгать браков совершенных в близком родстве до крещения.
Службу церковную отправлять на российском языке, но Сим¬вол веры, Десятословие и молитву Господню, с кратким объясне¬нием предать иноверным вразумительным им языком. И как в сем последнем настоит самое трудное дело, то стараться из об¬ращенных принимать в учрежденную в Моздоке школу учеников, дабы они никогда языка своего не забывали и чтоб таких, со вре¬менем, по обучении российской грамоте и по способности места, можно было посвящать к церквам обращенных во священники и посылать для проповеди .
На сих основаниях Осетинская комиссия продолжала сущест¬вовать до 1793 года, в котором учреждена была в Моздоке епар¬хия в третьем классе, с архиереем моздокским и можарским, для удобнейшего радения о народах осетинских, веру христианскую приемлющих и, на сей конец, велено архиерею сему исправлять и те дела, кои принадлежат к Осетинской комиссии и оставить на-прежнем положении учрежденную в Моздоке школу для учения детей горских жителей. Первым архиереем моздокским сделан Гаиос, грузинский архимандрит, который еще 1784 года принят в нашу службу и употреблен главным членом при Осетинской ко¬миссии.
Радением его издана и напечатана в московской синодальной типографии, в мае 1798 года, азбука и сокращенный катехизис на русском и осетинском языках; для выражения последнего употреб¬лены славянские церковные буквы, так как и грузины, для выра¬жения осетинских слов, употребляют свои буквы с нарочитою вер¬ностью.
Мы будем по своим местам видеть, что успех обращения гор¬цев в христианство не далеко взошел, по препятствиям, от кабар¬динцев всегда поставляемым, которые и проезд осетинцам в Моз¬док затруднять старались, и по усилившемуся от лжепророка Мансура в горах магометанству. (Прил. Р.).
1752–1754 гг. Об участии осетин в борьбе Грузии с иноземными завоевателями
Такие обстоятельства заставили царя Ираклия усилить себя новым наймом войск дагестанских.
Князь Александр весною 1781 г. уклонился в Ахалцихе, где турки приняли его ласково, и отсель не менее же опустошал карталинские пределы; но не имев успеха в испрошении у турков по¬мощи, и в возбуждении соседних персидских ханов, опять в Имеретию возвратился в исходе августа 1781 г.
Царь Соломон равномерно лишил его всякой надежды и при¬нудил его удалиться из имеретинских владений.
Итак, князь Александр в начале 1782 г., в сопровождении 8 человек, поехал чрез область Рачу в Кабарду, а оттуда, чрез Брагуны и Аксай, прибыл в Тарку, к шамхалу Казбулату. В сем путешествии он преклонял на свою сторону осетинцев и кабар¬динцев, которые сами находились тогда в тесном положении. Шамхала просил о вспоможении ему к достижению карталинской ко¬роны, уверяя, что к содействию его готовы царь Соломон, карталинские князья, и зааланские Лезгины, обещал выдать шамхальским людям каждому по 50 рублей, а по овладении Тифлиса, еще по стольку же. Шамхаль склонялся на то, но сказал, что надобно посоветовать о сем с Фетали-Ханом дербентским. Почему князь Александр и отправился в Дербент 27 августа 1782 г., в сопровождении князя Александра Амилахорова, который удалил¬ся из Грузии в Россию еще в 1771 году, от гонения на фамилию их царя Ираклия, бежал теперь из Петербурга к князю Александ¬ру Грузинскому, в надежде отмстить Ираклию свои оскорбления .
В 1752 году ганжийский Шаверди-хан отложился от царя Тей¬мураза и не хотел платить требуемой. от него ежегодно дани. Царь Теймураз вместе с сыном Ираклием отправился наказать Шаверди-хана. Но к защищению его вышел шекийский Аджи-Чалаб-хан, собрав ширванские и лезгинские войска, и 12 апреля 1752 г. разбил Теймураза под самою Ганжою, тем паче, что и эриванцы царю изменили.
Смерть, постигшая Аджи-Чалаба, остановила его подвиги; но преемник сына его, Ага-Киши, присоединив к себе дагестанское, ширванское, дербентское и ранжийское войско (были в том числе и кумыки и брагуны), вступил в Грузию с 6 т. человек и поставил лагерь свой в Байдаре, в 50 верстах от Тифлиса, к югу , в наме¬рении взять контрибуцию от царя Теймураза.
О сем неприятеле знал Теймураз заранее, и потому приглашал в ополчение свое горцев и кабардинцев, чрез грузинского князя Есама Чебелева, да осетинского владельца Елисея Ильина.
Посему в 1752 году 15 августа отправилось к нему из боль¬шой Кабарды с владельцом Кургокою, сыном Кара-Мурзы Алие¬ва, до 500, из малой с владельцами Казыем и Канчоком до 1500 человек и от осетинского народа из некоторых деревень поехали к нему со двора по 2, по 3 и по 4 человека, с жалованьем по 30 рублей каждому.
Подкрепясь сими силами царь Теймураз 1 сентября 1752 г. выступил против неприятеля, который начал удаляться, и догнав его разбил, взял в плен до 300, убил до 700 и преследовал 50 верст, при чем ширванское войско наипаче потерпело и Ага-Киши скрылся в Шаки. (Прил. Н.).
Однако сии успехи не предохраняли Теймураза в спокойствии на будущее время; почему он в том же 1752 году присылал к им¬ператрице Елизавете Петровне митрополита Афанасия, из роду князей Амилахоровых, и кахетинского князя Симеона Макаева, с просьбою о защищении грузинского народа от нападений и ра¬зорений чинимых окружающими их народами и о подтверждении всех прежних грамот о подданстве, каковые жалованы от россий¬ских государей предкам его, особливо отцу его царю Николаю
Давидовичу, обещаясь быть всегда в верном послушании у российского престола.
Неизвестны последствия сего дела; кажется не принять, чтоб не ссориться с Турками и Персами; но 27 мая 1754 года подтверж¬дено всем Кумыкам и Брагунам, чтоб они ни в персидские ни в грузинские внутренние дела не вмешивались и ничего там не пред¬принимали, а паче нападения и разорений не делали под опасе¬нием высочайшего гнева и мщения от обидимой стороны.
Между тем (1752 или 1753 г.) пришел к Грузии с лезгинским, войском Мерсель-Хан аварский и окружил крепость Мчадис-Джвари . Царь Теймураз в первом сражении с ним разбил и прогнал Лезгинов; но Лезгины потом собираясь в Гартискаре не переставали делать набеги на Грузию. Царь Ираклий пресек им дорогу и всех истребил.
1756 г. Об указе русского правительства о привлечении горцев Северного Кавказа на военную службу
Когда Россия вела с Пруссией войну за австрийское наслед¬ство, российское правительство в 1756 году пожелало иметь при заграничной армии кавказских горцев.
На сей конец в сентябре 1756 года прислан высочайший указ за государственною печатью для обнародования кумыкам и дру¬гим горцам, числяющимся в российском подданстве, и прочим, о вызове их в поход в Пруссию. На раздачу вступающим в служ¬бу горским народам прислано тогда же подъемного жалованья 20 066 рублей; однако охотников не явилось.
По сему наряжена в поход калмыцкая команда, коей из оной суммы отпущено 15 т. рублей.
Ибо, хотя наместник ханства калмыцкого Дондук-Даши, из рода Торгоут, внук Аюки, 1747 г. и предпринимал побег за Ку¬бань, но 1757 года пожалован он действительным ханом, а сын его Убаша наместником ханства, и всем звании обретался Дон¬дук-Даши до кончины своей, последовавшей 1761 г., и тогда всту¬пил в правление наместник ханства, сын его Убаша.
В начале 1760 года предписано склонять и уговаривать к по¬ходу к заграничной армии кизлярских аульных нагайцев, и при¬соединяя их к пристойному числу кизлярских Терских Казаков, отправить всех под командою генерал-майора князя Эльмурзы Бековича Черкаского к заграничной армии, действующей под ко¬мандою генерал-фельдмаршала графа Салтыкова. На подъем) всем на годовую дачу отпущено 11021 рубль 75 коп. и для пре¬провождения сих людей на Дон до Черкаска (видно в соединении с Донцами) придан к князю Черкаскому полковник Копыговский.
Сия команда действительно из Кизляра выступила, перепра¬вилась уже чрез Дон у Черкаска, как в июне того же 1760 года, по кончине императрицы Елизаветы, последовало высочайшее со¬изволение возвратиться ей восвояси.
1773 г. О войске «Мориге» Ираклия II
От пребывания в Грузии российских войск и от дезертиров российских царь Ираклий возымел ту пользу , что нашел способ учредить тогда у себя полевую артиллерию. Тогда состояло оной не больше 10 орудий, и начальство над нею вверено минбаше (тысященачальнику), который имел под собою юзбашу (сотника) и до 60 рядовых пушкарей; по времени число орудий увеличено до 15 от князя Паата Андроникова, который некоторые познания в: артиллерийской науке приобрел в России, устроил в Тифлисе ли¬тейный двор и перелил пушки по европейским калибрам. Однако все еще сию артиллерию грузины в походах своих возили на во¬лах. Она хотя сделана и не весьма правильно и не исправна, но страшна была соседям. Порох тоже делали в Тифлисе, но плохой, по незнанию пропорций.
В Грузии не было непременного войска; по мере надобности оное было собираемо и распускаемо. Каждый был на своем со¬держании.
Еще царь Теймураз Николаевич, родитель Ираклия, для охра¬нения пределов Грузии от хищнических впадений горских неприя¬телей ее, учредил милицию под названием нокари, постановя, чтоб из казенных, удельных, церковных и помещичьих селений высы¬лаемо было на кордон 2 т. конных воинов погодно. Провиант и фураж производился им из казны, а жалованьем снабжали каж¬дого селения свои, от 30 до 40 рублей на год.
Царь Ираклий, отменив нокари, устроил в 1773 году, по раз¬битии аварского хана, другое ополчение под именем «Мориге», на таком основании, чтоб каждый поселянин, имеющий землю, хлебо¬пашество, скотоводство, садоводство и иные от земли промыслы, из грузин, армян и татар, отслужил один месяц в году на преде¬лах Грузии, в назначенном от царя пункте. От повинности сей изъяты были осетинцы, хевсуры, пшавы, туши и другие горские жители, обитающие на границах в соседстве хищных народов, а также живущие в городах купцы и ремесленники. В одну чреду собираемо было 5 т. человек , при князьях, тысященачальни ах, лятисотниках и сотниках. Князья служили помесячно, а прочие чиновники бессменно, получая жалованье из казны. Войска сии были частью конные, частью пешие, все на собственном содержа¬нии. Царь располагал их там, где требовала надобность; в нужде совокуплял две и три чреды, но заменял им службу сию в спокой¬ное время.
Для возбуждения в подданных усердия на охранение отечества царь Ираклий сам один месяц в году находился на страже. При¬меру его следовали царевичи, особливо воинственный царевич Леон, старший тогда сын царя Ираклия, который сим мориге очи¬стил почти всю землю от наглых граблений горцев. Но по времени, как царевич Леон умер 1781 года, прочие царевичи стали от того избегать и по примеру их, князья, а наконец и все расстроилось.
Дагестанцы узнав из опытов, что действуя Открытою силою ни¬чего не могут сделать Грузии, начали воровскими партиями де¬лать на нее набеги, рассыпаясь по лесам и ущельям. К сему воз¬буждали их самые грузинские князья, кои злобясь на Ираклия за собственные измены, убегали в Дагестан и оттуда наводили бро¬дяг терзать собственное отечество. Царевич Леон, как сказано, с «Мориге» умалил наглость хищников.
Когда российские войска из Грузии удалились, цари Ираклий и Соломон сами управлялись с турками.
1787 г. О проекте Г. Потемкина «Об образовании земского войска из осетин и кабардинцев»
Князь Потемкин, желая пользоваться раскаянием кабардинцев в соучастии с лже-пророком, предпринял учредить милицию, как из кабардинцев, так осетинцев и ингушей. Но когда он предвари¬тельно хотел знать мысли о сем кабардинцев, они отвечали, чтоб наряд с них войск оставить на их древние обычаи, по которым, когда потребно было от них войск на Кубань, или за Терек, отря¬жались от Большой Кабарды три владельца, по одному от каж¬дого рода, и сии брали уже в ополчение свое тех, кого похотят, в чем уже прочие владельцы не делали им препятствий; и возло¬жить на них содержание по Кубани бродов от Хаджи-Кале до вершин кубанских, приемля на свою ответственность, если будут тогда появляться в тех местах злодеи.
Невзирая на то, князь Потемкин 24 декабря того 1786 года прискакал из Херсона, за подписанием своим, грамоту в следующих, по его титулу, словах:
«Верным ее императорского величества подданным князьям, узденям и всему кабардинскому народу.
Высочайшее матернее ее императорского величества о вас попечение всегда состояло в том, чтоб поставить вас в благо¬получнейшее состояние, доставить всевозможные выгоды, как верным, своим подданным. Депутаты ваши в бытность свою здесь довольно могли насмотреться, коликих благ от мило¬сердной ее десницы ожидать можно. Хотя случаи несчастные, а может быть и советы, пагубные вовлекли вас неоднократно нарушать верность подданническую, но принеся чистосердечное покаяние перед ее императорским величеством всемилостивейше прощены вы во всем . Теперь настало время доказать вам свою верность хЛным исполнением высочайшего об вас распоряжения, к вашему благу клонящегося, и состоящего в сле¬дующем:
1-ое. Обе Кабарды должны составлять общество военное, по примеру прочих легких войск. Князьям и узденям отворяется путь к степеням по службе их. Подданные их, бежавшие от них, воз¬вращаются к своим помещикам, с обязательством доброго содер¬жания; и если настоящее местопребывание обеих Кабард для них тесно и невыгодно, то могут они требовать лучших, пространных и привольных мест, какие только есть праздных в империи российской.
2-ое. В сем поселенном войске действительно служащие име¬ют получать всегда жалованье, рядовые по одному рублю на ме¬сяц и на две рубашки холста в год. Число оных полагается в Большой Кабарде в 6 сотнях, при них князей 12, узденей 24; жа¬лованья первым по 120 рублей, а узденям по 50 каждому. Кто же будет в чину армейском, тому и жалованье по чину.
В Малой Кабарде три сотни, по примеру первых.
Должность их охранять дистанцию свою от воров , дабы тем дорогу содержать в безопасности; на их же попечении недопуще¬ние Закубанцев к набегам. Ежели потребуются они на войну в той стороне, тогда должны давать войска, сколько могут, получая жалованье рядовые по рублю на месяц и провиант, а князья (и уздени?) по вышеписанному. В случае войны европейской отря¬жают только охотников 200 из лучших наездников от обеих Кабард с жалованием по состоянию.
Нет сомнения, что народ кабардинский, видя таковый о се¬бе промысел, не преминет употребить всемирного старания учи¬нить себя достойным высочайшего благоволения, и оправдать мое о нем ходатайство».
Такое же земское войско князь Потемкин хотел составить из осетинцев и ингушей, дабы таким образом иметь все сии народы в своей зависимости и учинить полезными государству. Он положил, чтоб у осетинцев было 500 человек, а у ингушей 300 человек, на том основании, как у кабардинцев; чтоб осетинцы и ингуши упо¬треблены были в службу при Владикавказе, с жалованьем каж¬дому по 1 рублю на месяц и по 2 рубашки на год. Но осетинцы и ингуши не решились исполнить в точности повеления князя По¬темкина, а, кажется, война с турками устройству сей милиции по¬мешала.
У князя Потемкина было непременное намерение до открытия войны и в продолжение оной все вообще народы кавказские при¬вести в некоторый род зависимости от России. Неизвестность, ка¬кое в рассуждении сих народов сделано будет при мире постанов¬ление, не дозволила князю Потемкину ничего учинить с ними ре¬шительного, и он довольствовался питать в них надежду высочай¬шего покровительства, как то и во владельцах дагестанских и ширванских. Он предполагал еще осенью 1786 года посетить край кавказский , а быв в том воспрепятствован, хотел сие исполнить по заключении мира с турками, и дела учредить таким образом, чтоб все тамошние владельцы, последуя примеру шамхала, при¬знали над собою верховную власть нашей монархини. Тогда князь намерен был повергнуть к стопам ее императорского величества: посольство всего Кавказа.
Кабардинцы в нарочитом собрании, в мае 1787 г., выслушали оную грамоту князя Потемкина и присягнули о исполнении ее. Вслед за тем в Большой и Малой Кабарде повеленное число владельцев и прочих чинов в течение мая и июня выбрано. Оста¬валось согласиться о проектах, где сию милицию употребить на службу. Большой Кабарде предлагаема была в обережение гра¬ница на 180 верст, от вершин реки Ей на Кубани до Невинного Мыса, начинающаяся от их жилищ в 130 верстах; а они хотели обеспечивать близ своих жилищ черту, около 100 верст имеющую от вершин Кубани до Кумских Барсуклов. Вооружению же Малой Кабарды назначаемо было расстояние на 80 верст против чечен¬цев, от реки Комбулеи до урочища Сто Дерев, лежащего при Те¬реке, между станиц Моздокского казачьего полка.
Но когда ополчение кабардинское, собранное на Малке, нахо¬дилось в нерешимости, тогда открывшаяся в сентябре сего 1787 года война с Портою переменила виды и поставила в ничтож¬ность сие образование кабардинского войска.
1789 г. Об осетинских аманатах-офицерах – участниках войн России XVIII века
Главнейшим подвигом здесь обоих Горичей было, что они взя¬ли в качестве аманатов многих горских владельцев и узденей, и лучших из них препроводили в 1789 году к князю Потемкину, при коем оставались они в качестве депутатов кавказских до его кон¬чины, служа при нем с отличием не только против турков, но и против шведов и возвращены в отечество 1792 г. с чинами и жа¬лованьем по оным. В таких аманатах было:
кабардинских владельцев… 9
« узденей…….. 4
кумыкских владельцев……. 7
« узденей…….. 2
брагунских владельцев……. 2
« узденей…….. 1
осетинских старшин………. 6
ГЛАВА 163.
По кончине князя Потемкина Таврического возвращены в 1792 году в отечество свое все депутаты и посланники народов кавказских, при нем находившиеся, коих всех число простиралось до ……… . Князь Потемкин оказывал всегда особливое уважение к владельцам народа кабардинского и ласковым с ними обраще¬нием старался утвердить в них привязанность к России. Он все¬лил в них любочестие. Многие из лучших владельцев просили чи¬нов и получили оные по мере усердия своего, услуг военных и значения, которое они в народе имели.
Мы прилагаем здесь список всем тем, которые по кончине кня¬зя Потемкина возвращены в отечество, с означением чинов, по коим жалованье они сохранили по штатам армейским.
Большой Кабарды владельцы:
Рода Жинбулатова: Атажука Хамурзин, подполковник, отличившийся в сражении при Мачине 28 июня 1791 г., за что по¬лучил медаль с портретом императрицы.
Магомет Татарханов, секунд-майор .
Рода Мисостова: Ислам Седекаев, премьер-майор.
Док мука Наврузов, секунд-майор.
Рода Атажукина: Расламбек Мисостов сын, секунд-майор.
Измаил Атажукин, подполковник, служил против шве¬дов, отличился и получил орден св. Георгия 4-го класса. Он знал российский и французский языки.
Уздень Куденетова рода Каджали Жанхотов, капи¬тан .
Малой Кабарды владельцы:
Килесханова рода: Дол Мадаров, секунд-майор.
Капшао Ахлов, секунд-майор.
Жанбулат Ахлов, секунд-майор.
Таусултанова рода: Тепсарука Таусултанов, подпол¬ковник.
Уздени:
Таусултан Инарукин, капитан.
Сын Дударука Шарухова, поручик. Мадар Инарукин, поручик.
Сверх того, кабардинский уздень Коргока Бегидов, брат обоих Горичей, живущий внутри линии, на речке Куре, около Павловской крепости.
Малой Кабарды Осман Эфенди, награжден жалованьем капитанского чина.
Кумыкского народа владельцы, Эндерийские: Чепалов, под¬полковник; служил по желанию своему против шведов.
Сын его Гирей-Хан Чепалов, секунд-майор.
Аксайские:
Муртазалий Ахматханов, секунд-майор.
Биарслан Эльдарханов, секунд-майор.
Костековские:
Владельца Хамзы Алишева сын Устархан Xамзин, секунд-майор, да и отец его, остававшийся в отечестве, быв¬ший 30 лет капитаном, произведен в подполковники.
Два побочные владельца или ченке:
Ибраим Алборю Аджиев и Али Алхасов и два эндерийские узденя (Сала?); все четыре произведены в капи¬таны.
Брагунские:
Асланбек Тайм азов, премьер-майор.
Айтока Таймазов, секунд-майор.
Уздень Хасан Бакин, капитан.
Осетинские:
Кубатийский владелец или старшина Кирман Кубатиев, при крещении коего в 1786 году, в Херсоне, воспреемницею от ку¬пели была императрица Екатерина, и он наречен Александ¬ром, секунд-майор.
Туанова владения владелец Айтек Туганов, капитан .
Кайтука Байгириев, капитан.
Поколений Олагирского, Захийского и Нарского старшины:
Соломон Гуреев
Григорий (Созарук) Аришханов.
Петр Шаликов или Чаликов. При крещении их 1790 г. был воспреемником князь Потемкин. Все поручики.
Кроме того оставались в отечестве Тагаурского поколения старшины, Кайтука Дударов, и родной брат его. Они при¬няли христианскую веру еще 1782 года. Воспреемником был гене¬рал-поручик Потемкин и наречены старший Петром, младший Максимом и пожалованы первый капитаном, другой поручиком.
Лезгинского первого военачальника сын Даций Таймас-ханов, капитан.
Сверх того имели российские чины и по оным получали жало¬ванье из Закубанцев.
Н. Ф. Дубровин (1837–1904)
Николай Федорович Дубровин – автор ряда исторических ра¬бот и публикатор многих документальных материалов. Значитель¬ный интерес представляет работа Н. Ф. Дубровина «История вой¬ны и владычества русских на Кавказе» (Т. V. СПб., 1871–1887). В этой работе дается детальный образ всех военных операций, связанных с длительной эпохой завоевания Кавказа. Работа на¬писана с официальных позиций, тем не менее представляет науч¬ную ценность, ибо содержит большой фактический материал, све¬дения по истории народов Кавказа.
1773 г. О войске «Мориге» Ираклия II
По воинскому уставу царя Ираклия II, изданному в 1774 году, все состояния народа подлежали военной повинности. В случае вторжения в Грузию, лица, дворяне, крестьяне и бобыли с каж¬дого дома, в свою очередь сзывались на службу, должны были выступать навстречу врагу. Лица, занимавшиеся торговлею, мог¬ли вместо себя нанимать желающих и отправлять их на службу.
«Взыскиваемый доселе с крестьян, вместо кодиспури, сурсати (хлебная подать) и вино для войска, сказано в уставе, слагаем мы с тем, чтобы они таковую в свою пользу, для очередной военной службы употребляли и тем свои недостатки восполняли. Мы, кро¬ме хлебной и винной повинностей, собиравшихся до сих пор с казенных крестьян наших, хлеба для войска повелеваем ни с кого не требовать».
Все войска были разделены по месяцам, так что каждый дол¬жен был по первому требованию на службу в тот месяц, в кото¬рый он подлежал службе. Такие лица в начале назначенного им месяца в срок должны были собраться там, где было указано ца¬рем. В противном случае, кто в срок не являлся с своим провиан¬том и огнестрельными припасами, подвергался наказанию – будет ли то князь, дворянин или крестьянин. . Собранным воинам и наемным для своего продовольствия деньги предоставлялись им самим, приходилось заботиться о покупке необходимых съест¬ных припасов, а тем, которые для собственного продовольствия принесли с собою готовые продукты: хлеб, вино и ячмень, царь обязывался дать подводы для перевозки за войсками.
«Но такое содержание, – сказано в уставе, – постное и ско¬ромное, кто бы ни был – князь ли, дворянин ли, или крестьянин – должен иметь целый месяц собственное: в противном случае, если мы и за сложением сурсата, будем давать провиант, то это будет обременительно и истощится казна наша. При этом все должны помнить, что для святой веры и закона, для устранения врага и водворения тишины в своем отечестве и для службы Богу и нашей, никто ничего своего не должен щадить».
От похода и, очередной службы избавлялись только больные и такие лица, у которых, перед самым походом, заболеет или умрет отец, мать, сестра или брат. Те же лица, которые уличались в притворстве и мнимой болезни, подвергались двойному сроку службы.
При следовании войск через селения, на обязанность сардарей (предводители войска), минбашей (тысяченачальники) и усбашей (сотники) возложено было наблюдать за тем, чтобы войска под страхом строгого взыскания, не производили никаких грабежей и не брали даром ничего у жителей. Последним вменено однако же в обязанность доставлять фураж для лошадей и дрова для войск.
Всем военачальникам вменялось в обязанность осматривать своих подчиненных каждую неделю и следить за тем, чтобы «вой¬ско имело на целый месяц в запасе, в достаточном количестве пули и порох. У кого же при осмотре окажется в оных недостаток, того подвергают взысканию».
По распоряжению царя при армии назначены были лекаря, хирурги и устраивался временный базар.
За ослушание и неявку на службу князь подвергался 2000 р., дворянин–100 р., сельский старшина, нацвал, кевха и мамасам-хлис – 60 р. штрафа. Штраф этот назначался за просрочку одного дня платить вдвое, три – втрое и т. д.
«Таким же образом, – сказано в уставе, – если крестьянин в первый день назначенного месяца не явится к нам и не покажет себя готовым к походу и просрочит один день, то его за один день один раз прогнать по-русски сквозь строй, за два дня – два раза и т. д., побег – четыре раза. За отказ же от выхода в поход в свою очередь, службы, сопротивление начальнику или помещику и скрывание в лесу или где-нибудь, или должны сыскать его и предоставить нам его односельцы или платить за него штраф в 60 руб. для раздела той дружины, в которой он не будет состоять. Если же он, бежавший, будет скрываться в другой деревне, у своих родственников или свойственников, будет скрывать его де¬ревня, то они должны представить его к ним и платить штраф в 60 р., также должно поступить и с тем семейством, которое бу¬дет скрывать у себя беглеца и с тем селением, которое примет его к себе».
Если лица, подвергавшиеся штрафу за уклонение от военной повинности, не могли платить его даже из-за продажею всего иму¬щества, то взыскание сменялось соответствующим наказанием. Так князь заковывался в кандалы и сажался на один месяц в темницу, где содержался на хлебе и воде, но при этом полагалось давать известное количество вина. Дворянин, не состоятельный для уплаты штрафа, наказывался ста палочными ударами и со¬держался в темнице на тех условиях, как и князь.
Каждый воин, оказавший неповиновение начальству, подвер¬гался телесному наказанию, должен быть связан цепями и забит в колодки.
«Взыскиваемый с деревень, – писал царь, – гостинец для нас и для свиты нашей, исключая гостинца для угощения иностран¬цев, слагаем с оных, по той причине, что когда мы бывали в Карталинии и Кахетии, следовали за ними многие комиссионеры, и через них жители терпели притеснения. По случаю же сего нового для войска учреждения, таковой гостинец, каждый называемый в очередную службу человек должен употреблять в свою пользу».
Если по обстоятельству дела случится нам ехать в какое-либо место нашего царства, кроме военных случаев, то из учрежден¬ной армии, сколько нам угодно будет человек, столько и должны провожать нас. «Всем должностным лицам и свите, сопровождаю¬щей царя, вменено в обязанность ограничиться самым необходи¬мым числом прислуги, для которой царь сам доставал содержа¬ние». «Но в какое селение ни прибудем, – писал Ираклий II, – оно должно приготовить нам содержание, в скоромные дни – ско¬ромное, а в последние дни – постное с вином; для содержания же лошадей повелеваем: с половины апреля до октября не требо¬вать ячменя, а с половины октября до исхода марта требовать… равно и тогда, когда случится нам остаться в селении два дня; конвойные же люди должны иметь собственное содержание, т. к. они берутся из армии, которой повелено иметь свое содержание на целый месяц».
Таковы были главные основания воинского устава в Грузии. Царь Ираклий II, сознавая, что только при справедливости и требовании одинаковой обязательности исполнения этого устава всем сословиям народа, он может принести значительную пользу государству, оговорил в нем, что не допускает изъятий в нем ни для мамушек, ни для бабушек, ни для нежных сынков и племян¬ников.
«Да будет всем малому и великому известно, что писал царь (1),. что как нельзя изменить закона веры, как всего воин¬ского устава отменить и облегчить в чем-либо нельзя, ни мы, ни сыновья наши, не можем даровать провинившемуся никакой по¬щады. Духовное лицо или знаменитый князь, дворянин или по¬чтенная женщина, принявший на себя ходатайство об отмене из одного чего-либо, какого бы почтения и уважения ни был, будет виновен и подвергается ответственности душою и телом».
От этой воинской повинности освобождались только осетины, хевсуры, пшавы, тушины и другие горские жители, жившие на границах в соседстве хищных народов, требовавших постоянной защиты и охраны. Такого ополчения в одну очередь собиралось до 5 тыс. человек при князьях, тысяченачальниках, пятисотниках и сотниках. Войска эти частью были конные, частью пешие и все на собственном содержании. В случае нужды соединяли две или три очереди вместе.
О воинских силах Грузии, их организации (XVIII в.)
Сосредоточившись на какой-либо пункт, все ополчение Карталинии и Кахетии устраивалось следующим образом.
Передовой полк. Он состоял: 1) из войск нижней Карталинии или Сомхетии, под начальством своего сардаря князя Орбелиани„ у которого было под командою 6 других княжеских фамилий; 2) из войск нижней Кахетии, т. е. Кизика, под начальством сар¬даря и моурава своего князя Андроникова.
Большой полк. Его составляли: войска карталинские, из се¬лений находившихся к северу от Тифлиса, по правому берегу Куры, под начальством сардаря князя Цицианова, у которого под командою состояли еще 4 княжеские фамилии.
Войска верхне-кахетинские из хевсур, пшавов и тушин, под начальством моурава, князя Челокаева и своих деканозов . Этим полком предводительствовал сам царь.
Правая рука или правое крыло. Этот полк составляли: 1. Вой¬ска средней или собственной Карталинии, под начальством сар¬даря и своего моурава князя Амилахварова, под командою кото¬рого стояли 14 фамилий других князей. При этом же в отряде находился всегда царский наследник; 2. Войска средней Кахе¬тии, при них находился архиепископ Руставельский. Преимуще¬ство это дано издревле архиепископу Руставельскому в память важной услуги, оказанной Грузии одним архиереем этой епархии. Войсками начальствовал один из князей, а архиепископ поощрял их к храбрости.
Левая рука или левое крыло. Этот полк составляли: войска верхнекарталинского и мухранского округов и осетины, под на¬чальством сардаря князя Багратиона Мухранского, у которого под командою были эриставы ксанский и арагвский.
Войска татарского составляли особый корпус, и татары казах¬ские, с своими моуравами, стояли всегда на правом фланге пра¬вой руки, а татары борчалинские, с своим моуравом, на левом фланге левой руки.
Во всех военных предприятиях царя Ираклия II Таймуразо-вича, во второй половине XVIII стол., никогда не участвовало более 10 000 человек. Князья, дворяне, слуги их, кизики, татары и осетины, жившие по берегам реки Терека, Арагвы и Ксани слу¬жили преимущественно на коне, а пешим: хевсуры, пшавы и ту¬шины употребляли еще большие щиты. Но бывали в пехоте и та¬кие бедняки, которые ходили на войну с одними деревянными палками.
ДУБРОВИН Н. Ф. «История войны и владычества русских на Кавказе». Т. II. СПб., 1871. Сс. 207–208.
О проекте кн. Г. Потемкина о земском войске из осетин и кабардинцев
Безопасность селения обусловливалась защитой самих жите¬лей, так сказать местною или земскою силой. Но русских селений в то время было мало на Кавказе, и князь Потемкин-Таврический решился отдать их под охрану туземного населения, более или менее подвластного России. Он испросил высочайшее повеление на составление поселенного или земского войска из осетин, ингу¬шей и кабардинцев. Обе Кабарды (Большая и Малая) объявлены поселенным войском, от которого должно было находиться на действительной службе девяток сотен: шесть сотен от Большой Кабарды. и три от Малой. В каждой сотне полагалось по два кня¬зя и по четыре узденя. «Должность войска сего, – писала импе¬ратрица князю Таврическому, – будет охранять расстояние от во¬ров, дабы дорогу содержать в безопасности и притом стараться не допустить закубанцев к набегам в границы наши». Войска Боль¬шой Кабарды должны были охранять пространство от вершины реки Еи до Невинного мыса или Преградного стана, а Малой Ка¬барды – от Комбулеи до реки Колиновой станицы (до Екатеринограда).
Препровождая кабардинцам грамоту светлейшего, генерал-поручик Потемкин просил их пристава внушить народу, что «всякое правительство, под властью которого они бы ни находились, не оставило бы народ без внимания податей». Русская же императ¬рица не только не должна требовать от них дани, но, напротив, будет изливать свои щедроты, «которые и обязаны они, с благо¬дарностью приемля, заслужить верность свою».
Об участии осетин в войнах Ираклия II
Омар-хан Аварский переправился, между тем, в Караагаче через реку Алазань с 11 000 человек отборного войска, и, остано¬вившись 15-го’сентября у подошвы горы Накорцихе, выжег все сено, накошенное окрестными жителями.
По утру 17-го сентября в Сигнахе узнали, что неприятель переправился уже через реку Иору, и зайдя в тыл собранному в Сиг¬нахе отряду, намерен двигаться к Тифлису. Имея в своем распо¬ряжении не более 1 000 человек плохо вооруженных грузин, Ираклий не решался ни встретить с ними неприятеля, ни даже отря¬дить часть конных для наблюдения за движением Омар-хана. По совещанию с полковником Бурнашевым, решено было оставить в Сигнахе больных, следовать как можно скорее и кратчайшим путем через Магуру к Тифлису и иметь в виду главнейшим обра¬зом охранение столицы Грузии.
Пройдя двадцать верст, соединенный отряд остановился лаге¬рем, в который приехал, к Ираклию племянник ганжинского стар¬шины Аджи-бека с 50 всадниками. Он сообщил, что Ибраим-хан Шушинский, пользуясь настоящими замешательствами в Грузии; хочет один захватить Ганжинское ханство в свои руки; что Шу¬шинский хан лишил уже жизни находившегося в заключении и ослепленного Магомет-хана Ганжинского, что собрав войска, он подошел уже к Ганже и расположился в пятнадцати верстах от города; что Ибраим отправил к Омар-хану, своему шурину, 8 000 денег и просит его придти, к нему с войском для овладения Ганжею. Это сообщение крайне опечалило Ираклия, не желавшего отказаться от Ганжи и все еще надеявшегося на подчинение хан¬ства своей власти. Царя успокаивало только то известие, что Аджи-бек обещал защищаться до последней крайности и сохранить преданность грузинскому царю.
Отступая к Тифлису и присоединяя к себе стекавшихся с раз¬ных сторон вооруженных грузин, число которых простиралось теперь до трех тысяч человек, отряд пришел 17-го сентября в Сагареджи, где узнал, что лезгины, подойдя к реке Куре, оста¬новились, при урочище Карае, находившемся всего в двадцати пяти верстах от столицы. Опасаясь, чтобы неприятель, среди которого было много конницы, не сделал быстрого набега на Авлабар, предместье Тифлиса, царь Ираклий не надеялся, чтобы жи¬тели оказали сильное сопротивление неприятелю «не столько по милости могущих противиться, доносил Бурнашев, сколько по внутреннему настройству и неудовольствию мещан по причине сильных налогов от правящих городов».
Ранним утром 19-го сентября, Ираклий с Бурнашевым, высту¬пив из Сагареджи, следовали к Тифлису и на пути узнали, что неприятель, переправившись при Карае на правый берег реки Ку¬ры, перешел затем реку Алгету ниже селения Марнеули. Это дви¬жение указывало, что дагестанцы намерены были соединиться со своими единоверцами и спешили в Барчалы, грузинскую провин¬цию, населенную исключительно магометанами. Предыдущие сно¬шения и взаимные пересылки давали надежду лезгинам, что магометанские подданные царя соединятся с ними и отложатся от Ираклия. Поведение их было таково, что и сам царь был почти убежден в неблагонадежности своих подданных, однако, желая предупредить восстание, он торопился преследовать неприятеля и, если возможно, не допустить его исполнить свое намерение. Ираклий отовсюду сзывал своих подданных на защиту отечества, делал распоряжения по защите Тифлиса и упрашивал Бурнашева поторопиться с переправою через реку Куру. Войска наши делали усиленные переходы и переправлялись через Куру в Тифлис по месту; грузины толпами сгонялись в стан Ираклия, который пере¬правился в двенадцати верстах выше Тифлиса вброд. Все, кто мог носить оружие, были призваны на защиту своей родины.
20-го сентября Ираклий насчитывал у себя пять тысяч человек, усиленных восемью ротами русских войск и четыреста человек ингушей и осетин, прибывших по вызову царя. Сделав переход в сорок верст, войска около девяти часов вечера достигли се¬ления Марнеули, где и расположились лагерем. Омар-хан, вторг¬нувшись в Барчалы и не разоряя селений, взял аманатов ущельем вверх по реке Дебеде с Ахтальским серебряным заводом, разорил их церковь, овладел крепостью Агджа-Кале, и, вырезав там до 640 человек обоего пола, захватил в плен 860 душ, преимущест¬венно греков, работавших на заводе.
Когда наши войска вместе с грузинскими прибыли к ущелью на реке Дебеде, находившемуся немного выше крепости Агджа-Кале, то неприятеля там уже не было: он ушел в глубь ущелья и, как говорили, потянулся к замку Лори.