Южно-Дагестанская патронимия (тухум) (Азизов)

С.А.Азизов
ЮЖНО-ДАГЕСТАНСКАЯ ПАТРОНИМИЯ (ТУХУМ) ВТОРОЙ ПОЛОВИНЫ XIX — НАЧАЛА XX ВЕКА
• ПРЕДИСЛОВИЕ РЕДАКТОРА
В современном интегрированном мире духовная жизнь нашего общества характеризуется особым интересом к истории и этноло¬гии народов, вызванный переломным периодом нашей страны, когда этническое сознание обращается к своему историко-этноло-гическому прошлому, к истокам своим с надеждой возродить традиционные историко-культурные ценности и сохранить себя как этносы. Поэтому становится очевидным необходимость подо¬бных исследований, отражающих особенности социального и общественного быта народов. Этим интересам и отвечает моногра¬фия С.А.Азизова: «Южнодагестанская патронимия (тухум) вто¬рой половины XIX — начала XX века».
Монография посвящена весьма интересной в научном и прак¬тическом отношениях проблеме, которая не стала еще предметом специального изучения. Ее актуальность определяется и тем, что изучение этой проблемы представляет большой научно-теорети¬ческий интерес. Несмотря на то, что патронимической организа¬ции в своих трудах уделяли большое внимание такие ученые как, М.О. Косвен, Н.А.Кисляков, А.Д.Давыдов, Ю.В.Бромлей, А.И.Першиц и другие, многие аспекты этой проблемы все еще остаются спорными и недостаточно изученными.
К тому же трактовка самого дагестанского тухума настолько многогранна и существует много мнений, хотя все исследователи и русские, и кавказские единогласны лишь в том, что тухум это не род, как считал Н.М.Ковалевский, а своеобразный обществен¬ный институт, свойственный переходному периоду от родового к классовому обществу. Одни ученые считают его семейно-родствен-ной группой, другие -кровно-родственным объединением, третьи
— патронимией, четвертые -братской семьей и т. д.
К примеру, Р.М.Магомедов считает, что дагестанский тухум
— это семейная община, Х-М.О.Хашаев — кровно-родственным объединением. А М.О.Косвен на основе исследования и анализа большого конкретного полевого материала ряда кавказских уче¬ных по общественному быту их народов пришел к выводу о том, что тухум — это патронимия, которая возникла и складывалась в условиях патриархально-родового строя, однако сохраняясь в последующих формациях вместе с развитием всего общества, она
-з —
претерпевала глубокие и значительные изменения. У М.О.Косвена плеяда учеников-последователей, которые придерживаются его точки зрения, однако исследуют ее с современных позиций развития науки по исторической этнографии Кавказа. И Азизов С.А. является одним из тех ученых, который считает, что южно¬дагестанский тухум это не семейная община, не кровно-родствен¬ное объединение, а патронимия. В монографии С.А.Азизова читатель найдет объективную научную информацию об основных особенностях этого института у лезгин, табасаран, агулов, руту-лов и цахуров во второй половине XIX — начале XX века.
Он в своей книге впервые на основе уникального полевого материала характеризует особенности патронимической организа¬ции у народов Южного Дагестана. К тому же Азизов С.А., насколько это оказывается доступным историческому исследова¬нию, в этнографическом кавказоведении впервые характеризует патронимии средних уровней, т.е. круги, патронимически более широкие, чем патронимия первого порядка, и менее широкие, чем так называемая фамилия. Иначе говоря концентрическая струк¬тура патронимической организации у народов Южного Дагестана включалась в сельскую общину (джамаат), на членов которой проецировались отношения искусственного родства («дальние» родственники) как раз то в этом явлении как бы гентелиэации соседских связей и состоит сущеотвенное отличие южнодагестан¬ского наиболее широкого родственного объединения (тухум, сихил и т.п.) от так называемой фамилии у большинства других народов Кавказа.
В монографии АзизоваС.А. хорошо изложено, другое отличие патронимической организации народов Южного Дагестана от этой организации у большинства народов Кавказа — это ее традицион¬ная эндогамия. В последнее время некоторые дагестанские ученые придерживаются мнения, что эндогамия характерна не патрони¬мии (тухуму), а сельской общине. Автор иа фактических данных делает попытку показать, что это мнение связано с пониманием орто-кузенных браков не как предпочтительных, а как обязатель¬ных, и что эндогамия распространилась на соседскую общину в процессе проецирования на нее отношений искусственного родства.
В работе также хорошо показаны причины наблюдаемого сейчас перехода от родственной эндогамии к родственной экзога¬мии. Специальные разделы монографии посвящены составу, территориальной локализации и остаткам хозяйственной органи-
— 4 —
зационной и идеологической общности патронимии.
Основные положения и выводы монографии убедительно обоснованы и надежно аргументированны. Глубина их обобщений в теоретическом плане позволяет оценивать монографию Азизова С.А. как определенный вклад в кавказоведческую этнологическую науку.
Полагаю, что эта работа привлечет внимание не только специалистов в области истории и этнологии, но и широкого круга читателей, интересующихся историческим прошлым народов Дагестана.

ВВЕДЕНИЕ.
:
Предлагаемая монография посвящена патронимической орга¬низации у народов Южного Дагестана, т.е. лезгин, табасаран, агулов, цахуров и рутульцев, в доступное историко-этнографичес-кому исследованию время — во второй половине XIX — начале XX века. Соответственно ее основная задача — по возможности всесторонне охарактеризовать эту организацию, ее хозяйствен¬ные, общественные и идеологические черты и тем самым выявить как то общее, что роднит Южно дагестанскую патронимию с патронимией у других народов Кавказа, так и ее местные, локальные особенности.
Патронимическая организация у народов Южного Дагестана, как и патронимическая организация вообще остается недостаточ¬но исследованной, а вопрос о ее месте в иерархии других архаи¬ческих общественных структур — спорным. Для того, чтобы получить представление о состоянии изученности проблемы, коротко остановимся на ее основных аспектах.
Понятие патронимии и сам этот термин были предложены М.О.Косвеном. Как писал М.О.Косвен, патронимия в качестве особой общественной формы впервые была обнаружена им в 1931г. у удмуртов, а затем в 1932 г. у южных осетин. С тех пор он не раз -возвращался к этой теме и выработал свою концепцию патрони¬мии.
В чем же состоит патронимическая теория М.О.Косвена, предложенная им самим и так или иначе отраженная в названных работах? Она не совсем одинаково сформулирована в его книгах «Этнография и история Кавказа», опубликованной в 1961 г., и «Семейная община и патронимия», увидевшей свет в 1963 г. Поэтому мы будем ориентироваться на вторую из этих работ. Под патронимией понимается «историческая общественная форма», свойственная патриархально-родовому строю и представляющая собой группу больших или малых семей, образовавшихся в результате сегментации одной большой семьи.
Благодаря такому своему происхождению эти семьи сохраня¬ют в той или иной мере известное хозяйственное, общественное и идеологическое единство и носят общее эпонимическое наимено¬вание по имени главы разделившейся семьи (откуда и сам термин
— 6 —
патронимии). Поскольку разрастание больших семей и патрони¬мии представляет собой органический процесс, патронимии сег¬ментируются и образуют определенную структуру, предполагаю¬щую наличие патронимии разных порядков или концентрических кругов. Самый широкий из этих кругов он называет фамилией, так как у подавляющего большинства изученных в этой связи народов Кавказа входящие в данный круг семьи, носили одну фамилию. Далее М.О.Косвен ставит ряд вопросов о соотношении патронимии и других архаических общественных форм — рода и соседской общины.
Он отмечает, что первый из этих вопросов представляет большие сложности. Видимо, этим и объясняется известная непоследовательность в намеченном им решении этого вопроса. С одной стороны, он говорит о патронимии (или о патронимической организации, образованной патронимиями разных порядков) как об особой отличной от родовой формы социальной организации, но, с другой стороны, самую широкую из этих родственных групп называет (правда, в довольно осторожной форме -»говоря скорее теоретически ») родом.’
Еще более сложным он считает вопрос о связи патронимии и соседской общины и соответственно в решении его также прояв¬ляет некоторую непоследовательность. Она относится к оценке соотношения родственных и соседских связей. С одной стороны, родственная патронимическая организация предшествовала со-седско-общинной организации, возникающей только в классовом обществе, с другой же — и для патронимии и для соседской общины характерны дуализм коллективного и частнособственнического начала.2 А между тем этот вопрос имеет особенно большое значение для понимания как генезиса патронимии, так и ее социально-экономической природы.
М.О.Косвен обратил внимание и на другие сложные и остаю¬щиеся недостаточно исследованными вопросы. Таков, в частнос¬ти, вопрос о сложной патронимической структуре, в которой он лишь условно предложил обозначать меньшие и большие патро¬нимии как патронимии первого и второго порядка. Таков же вопрос о встречающейся у некоторых народов (и в том числе у
‘Косвен М.О. Семейная община и патронимия. М.,1963.С.119.
121.
‘•КосвенМ.О. Семейная община и патронимия. М.,1963.С.120-
— 7-
народов Дагестана) патронимической эндогамии при абсолютном преобладании у других народов патронимической экзогамии.1
Таким образом, хотя концепция патронимии как особой социальной организации, возникшей в эпоху перехода от родового к классовому обществу и сохранявшейся там, претерпевая те или иные изменения, у многих народов, была для своего времени крупным шагом вперед, многое в ней оставалось еще неясным.
Поэтому не случайно.что предложенная М.О.Косвеном концепция патронимической организации подверглась критическому обсужде¬нию уже при его жизни, в особенности со стороны Н.А.Кислякова. Будучи полностью согласен с ним в понимании этой организации как продукта распада большой семьи и вообще стадиально позднего явления, он тем не менее настаивал на том, что не только «фамилия», но и вся патронимическая организация -остаток, пережиток, реликт организации родовой и поэтому считал не правильным введение для нее какой-либо особой терминологии.2 Однако начавшиеся уже тогда споры не привели к единству мнений по поводу сущности патронимической организации.3 Они получи¬ли продолжение в специальной дискуссии на страницах журнала «Советская этнография» по статье М.В.Крюкова, а затем в работах А.И.Робакидзе и А.Д.Давыдова.
М.В.Крюков в статье о соотношении родовой и патронимичес¬кой (или, как он ее назвал иначе, клановой) организации предложил новую трактовку патронимии как такой всегда сосу¬ществовавшей с родом социальной формы, которая обнаруживает внешнее сходство и с родом, и с большой семьей, в то же время существенно от них отличается. Он рассмотрел эти черты сходства ч отличия на примере китайской патронимии цзундзу. Как и патриархальный род, она однолинейна и экзогамна, но в то же время отличается от него территориальным и общественным
1 Там же.С. 104-202.
2 Кисляков Н.А. О сущности понятия «патронимии»//Страны и народы Африки. Вып.ХУ111.М.,1967.С.271 ел.
3 Подробнее см.: Гарданов В.К., Першиц А.И., М.О.Косвен -историк первобытного общества и кавказовед //История и историки.М.,1979;. Шаманов И.М., Мусукаев А.И. К вопросу о генезисе патронимической организации у народов Северного Кавказа (состояние проблемы) // Вопросы археологии и тради¬ционной этнографии Карачаево-Черкесии. Черкесск, 1987.
— 8 —
единством, принадлежностью замужней женщины и к своему роду и к патронимии мужа, наименованием по исторически достовер¬ному предку или по месту первоначального поселения. Как и большая семья, она локализована, но отличается от нее сложной внутренней структурой и иерархическим соподчинением входя¬щих в нее ячеек. В статье были рассмотрены и другие оставшиеся недостаточно разработанными М.О.Косвеном вопросы, в частнос¬ти, показана ошибочность его положения о том, что патронимии образуют в своей совокупности патриархальный род.1 В ходе дискуссии некоторые из поднятых М.В.Крюковым вопросов полу¬чили дальнейшее уточнение. В частности, Ю.И.Семенов обратил внимание на то, что патронимия обладает как генеалогическим (все потомки общего памятного предка), так и общинным (корен¬ные члены патронимии вместе с их женами) аспектом.2 Однако большинство выступлений в ходе дискуссии либо касалось соот¬ношения рода и общины, либо имело сравнительно частный характер. Поэтому дискуссия не привела к единому мнению по поводу сущности патронимической организации и ее историческо¬го места.
В числе выступавших в дискуссии на страницах журнала «Советская этнография» был и А.И.Робакидзе, решительно вы¬сказавшийся против понимания патронимии как остатков рода. Еще более определенно изложил он свои взгляды в 1973 г. в докладе на IX Международном конгрессе антропологических и исторических наук. Исследование патронимии у народов Кавказа привело его к выводу, что какой-либо преемственности между родом и патронимией не было и что патронимия обладает чертами хозяйственного, общественного и идеологического единства толь¬ко потому, что возникает в результате сегментации большой семьи. «У всех народов Кавказа,-пишет он,- патронимия во всех последовательных фазах ее существования представляла собой универсальную форму социальной организации, а не подразделе¬ние рода, она возникает в результате развития семьи, имеющего характер последовательных многократных разделов, ее исходной
1 См.: Крюков М.В. О соотношении родовой и патронимической (клановой) организации (к постановке вопроса)//Сов. этногра¬фия. 1967. N6.
2 Семенов Ю.И. О некоторых теоретических проблемах исто¬рии первобытности //Сов.этнография.1968.К4.
-9 —
ячейкой могла быть лишь семейная община или ее пережиточная форма с семейно-обшинной собственностью в основе».1
В принципе аналогичные взгляды высказал афганист А.Д.Давыдов, исследовавший патронимию на афганском, а затем более широком ближневосточном и средневосточном материале. Коротко он сформулировал их в 1969 г., но подробно изложил десятилетие спустя в специальной работе о сельской общине и патронимии. Как и многие другие исследователи, он рассматрива¬ет патронимию в качестве особой формы социальной организации, но в отличие от М.О.Косвена и подобно А.И.Робакидзе относит генезис этой формы к эпохе раннеклассовых обществ. Он реши¬тельно возражает против тезиса Н.А.Кислякова о пережиточном характере патронимической организации. В то же время он впадает в известное противоречие, допуская, что исторически, генетически патронимия восходит к роду, хотя и не является прямым реликтом родовой организации. Книга А.Д.Давыдова важна еще и потому, что он, соотнеся вслед за Косвеном патро¬нимию с сельской общиной, показал на широком материале, что обе эти формы одинаково базируются на частной собственности отдельных составляющих их семей и что именно этим объясняется длительное сосуществование патронимической и соседско-общин-ной организации во многих докапиталистических обществах.2
Сходные с этими взгляды на природу патронимической орга¬низации развиты в некоторых недавних работах А.И.Першица, обратившего вместе с тем внимание на теоретическую сложность соотношения патронимической и родовой организации. По его мнению, споры о историческом месте патронимии в значительной мере связаны с тем, что внешне эта структура мало чем отличается от соответствующих структур патриархального -родового общес¬тва — так называемых патрилиниджей, т.е. внутриродовых групп,
1 Робакидзе А.И. Патронимия у народов Кавказе. IX Между¬народный конгресс антропологических и этнографических наук / Чикаго, сентябрь 1973/. Доклады советской делегации. М.,1973.С.Н.См. также: Окруашвили-Бахиа С.И. Абхазская «абипара» -патронимия (грузиноабхазские этнографические параллели).Тбилиси, 1986.
2 Давыдов А.Д. Афганская деревня (сельская община и расслоение крестьянства). М.,1969; его же: Сельская община и патронимия в странах Ближнего и Среднего Востока. М.,1979.
-ю-
ведущих свое происхождение от общего памятного предка. В генеалогическом отношении и патронимии, и патрилиниджи образуют группы родственников по отцовской линии, иерархичес¬ки соподчиненные от минимальных патронимии или патрилинид¬жей близких родственников до максимальных аналогичных струк¬тур родственников отдаленных. На основе таких генеалогических структур построены также иерархически соподчиненные общины, составляющие части, субобщины в одних случаях соседских, в других — родовых общин. Как патронимии, так и патрилиниджи сходны в экономическом (та или иная общая собственность, материальная взаимопомощь), общественном (самоуправление, взаимозащита) и идеологическом (чаще всего культ предков) отношении. Казалось бы, патронимия в принципе не отличается от патрилиниджа и тем самым является несомненным остатком родовой организации. Однако так обстоит дело только внешне. По сути своей патронимия и патрилинидж коренным образом отли¬чаются. В то время как в патрилинидже господствуют коллектив¬ная собственность на основное условие производства и трудовое распределение, в патронимии общая собственность занимает более чем скромное место, а распределение уже является антагонисти¬ческим.1 В соответствии с этим в патронимии взаимопомощь может уже вуалировать отношения эксплуатации, взаимозащита из-за различий в социальных статусах ассиметрична, экзогамия может превратиться в свою противоположность — эндогамию, культ предков принять форму культа предков только влиятельных и богатых семей и т.п.
Наконец, специально северокавказская патронимия в числе других традиционных общественных институтов народов Северно¬го Кавказа (без Дагестана) рассматривается в докторской диссер¬тации А.И.Мусукаева. Здесь в данной связи в центре внимания находится функциональное соотношение более или менее узких кругов патронимической организации и того, что М.О.Косвен и многие его последователи рассматривали в качестве ее самого широкого круга, получившего название фамилии. На основе
1 Першиц А.И. Динамика традиций и возможности их источ¬никоведческого истолкования // Народы Азии и Африки. 1981. N5.C.90-91; его же: Остатки первобытности в классовых обществах // История первобытного общества. Эпоха классообра-зования. М., 1988. С.510.
-11 —
большого историко-этнографического материала А.И-Мусукаев аргументировал то положение, что патронимические и фамильные структуры качественно различались: первым была свойственна более или менее выраженная реальная общность, последние же ею не обладали.1
Не касаясь ряда других точек зрения на сущность и истори¬ческое место патронимической организации, отметим, что при сохраняющихся расхождениях во взглядах, по-видимому, еще предстоит привлечь новый фактический материал, сопоставить его в сравнительно-историческом плане и истолковать на монографи¬ческом уровне. Наша работа преследует более скромную цель -ввести в научный оборот фактические данные по патронимической организации у народов Южного Дагестана и тем самым внести определенный вклад в решение общей весьма сложной в теорети¬ческом отношении задачи. При этом мы в значительной мере опираемся на те положения М.О.Косвена, которые считаем выдер¬жавшими проверку временем, но в то же время стремимся по возможности полнее учесть все то, на что было обращено внимание в последующих работах о патронимии. Исходя из специфики южнодагестанского этнографического материала, мы, в частнос¬ти, обратим особое внимание на такие остающиеся не исследован¬ными или недостаточно исследованными вопросы, как функции различных кругов патронимической организации, особенности самого широкого из этих кругов у народов Южного Даге,стана и характерное для этих народов преобладание патронимической эндогамии.
Источниковедческой базой монографии является полевой этнографический материал, собиравшийся нами в 1986-1988 годах у всех пяти народов Южного Дагестана: лезгин (селения Магарамкент, Касумкент, Куйсун, Гильяр, Мугерган, Казмаляр, Ахты, Куруш, КараКюре, Кирка, Тарах, Мискинджа, Куг, Фий, Гдым, Смугул, Тагиркентказмаляр, Усухчай, Хлют, Мака, Ичи, Чах-Чахказмаляр, Капирказмаляр, Гапцах и др.), табасаранов ( селения Хив, Чувек, Хоредж, Ляхля, Ярак, Межполь, Хучни, Ничраз, Марата, Тинит, Хуриг, Тураг, Хустиль и др.), агулов ( селения Тпиг, Бидюг, Буркихан, Чираг, Рича, Буршаг, Худис,
1 Мусукаев А.И. Традиционные общественные институты народов Северного Кавказа в конце Х1Х-в начале XX в. Авт.докт.дис. М., 1983.С.19.
— 12 —
Мисси, Арсуг, Кураг и др.), рутульцев ( селения Хнов, Рутул, Шиназ, Борч, Мюхрек, Ихрек, Лучек, Кала ) и цахуров (селения Цахур, Сюгют, Мишлеш,-Гельмец, Калял, Дженых и др.). Основным методом сбора материала был опрос лиц старших возрастов по специально разработанному для этой цели вопросни¬ку. Учитывая специфику нашей темы, мы стремились получить от наших информаторов сведения не только о том, что застали они сами, но и о том, что помнят из рассказов отцов и дедов. Разумеется, эти последние сведения потребовали особенно тща¬тельной перекрестной проверки. Всего опрошено 76 человека (см. список информаторов в конце работы). Полевая информация позволила составить несколько генеалогических таблиц патрони¬мии, а также дала представление о патронимической структуре и топонимике поселений.
Дополнительным источником сведений послужили архивные данные. Работы велись в Архиве Института этнологии и антропо¬логии РАН, в центральном Государственном архиве Республики Дагестан, в Рукописном фонде Института истории, языка и литературы ДНЦ РАН, где нами был просмотрен и использован целый ряд архивных документов.
Наибольший интерес для нас представляли не опубликован¬ные, к сожалению, труды Б.М.Шиллинга («Народы Андо-цезской группы», «Рутулы») и Л.Б.Панек («Лаки», «Табасаранцы», «Рутульцы. Материалы по этнографии рутульцев», «Обществен¬ный строй в прошлом у рутульцев», «Ахты, как экономический, политический и культурный центр лезгин Самурскои долины»). Эти работы содержат ценный историко-этнографический матери¬ал, который мы по возможности полно постарались использовать. Наряду с полевыми и архивными материалами в монографии использованы все наличные литературные сведения, к числу которых относятся как сообщения дореволюционных путешес¬твенников и наблюдателей, так и данные старых и современных исследователей.
Литература о патронимии у народов Южного Дагестана очень незначительна, но для нас представляет интерес и литература о патронимии у других народов Дагестана, так как у всех народов этого региона патронимия обладает многими общими чертами, Равным образом и в литературе у всех у них патронимия обозначалась и обозначается одним и тем же иранским термином «тухум» (семя), который в регионах, испытавших иранское
-13 —
влияние (может быть, опосредованное) часто применялся для наименования родственной группы. Применительно к народам Дагестана этот термин долгое время оставался, да и сейчас остается неопределенным и многозначным, и в дальнейшем мы попытаемся внести большую ясность в то понятие, которое сопряжено с этим термином, пока же коротко остановимся на истории изучения дагестанской патронимии — тухума.1
Самое раннее упоминание о дагестанском тухуме относится к 1840-м годам и принадлежит О.И.Константинову, который упот¬ребляет этот термин синонимично с термином «фамилия». Он писал, применительно к аварцам, что их общества делятся на тухумы или фамилии, которые включают в себя не только близких и дальних родственников, но и присоединившихся к ним выходцев из других мест, поселившихся на земле данного тухума и приняв¬ших его название. 2
Больше сведений о тухуме, в том числе и южнодагестанском, появляется в 1860-х годах в статьях и.М.Бахтамова, А.Ф.Пасербского, А.В.Комарова и П.С.Петухова. Бахтамов, го¬воря об одном из аварских селений, сообщает о шести населяющих его и вышедших из разных мест тухумах причем он так же, как и Константинов, пользуется этим термином как синонимом фамилии.3 Пасербский — первый, у кого мы находим сообщение непосредственно о южнодагестанском (лезгинском) тухуме. По его сведениям, тухумы состоят не только из родственников, но и посторонних, не связанных с ними общими интересами людей, имеют общие пахотные, лесные и другие земельные участки и обладают известным судебным самоуправлением. До присоедине¬ния к России они управлялись своими казнями, которые, «хотя и руководствовались шариатом и местным адатом, пользовались неограниченной властью и злоупотребляли ею в пользу тех тохумов, из среды которых были сами».4 Непосредственно о ___________________________
1 0 работах дореволюционного времени подробнее см.: Косвен М.О. Материалы по истории этнографического изучения Кавказа в руской науке. //Кавказский этнографический сборник. TT.I-III. М., 1958, 1962.
2 Константинов О.И. Джаро-белоканцы до XIX столетия // Кавказ. 1846.N2-3.
3 Бахтамов И.М. Чирка или аул Чиркей // Кавказ.1863.N29,30.
4 Пасербский А.Ф. Закатапьский округ // Кавказ. 1864.N48
-14 —
южнодагестанском тухуме (по материалам Кайтаго-Табасаранско-го округа) пишет и П.С.Петухов. Именуя тухумы «родами», он обращает внимание на силу «родовой» солидарности. «Каждый род составляет как бы отдельное общество, он связан своими интересами и взаимной защитой…».1
Наконец, А.В.Комаров, характеризуя обычно-правовое судоп¬роизводство в Дагестане, пишет о тухумах как о родственных союзах со своим названием или фамилией и отмечает, что некото¬рые из них в соответствии со своей численностью или богатством обладают особым влиянием.2
Таким образом, уже ранние сообщения о дагестанской патро¬нимии -тухуме характеризуют ее как родственную или родовую группу, обладавшую такими признаками, которые позволяют говорить о ее распадном состоянии.
1870-е годы отмечены крупными сдвигами в понимании родового строя, связанными с выходом труда Л.Г.Моргана «Древ¬нее общество». В этнографическом кавказоведении это обстоя¬тельство, особенно в 1880-х годах, нашло отражение в работах М.М.Ковалевского, который сделал заметный вклад в исследова¬ние общественного строя горских народов Кавказа и в том числе Дагестана.3 Дагестану он посвятил значительный ряд своих работ.4 При этом он наряду с собственными наблюдениями и другими разнообразными источниками широко использовал ар¬хивные материалы окружных судов Дагестана.
В «Законе и обычае на Кавказе» он не только детально остановился на самом термине «тухум» и функциях этой социаль-
1 Петухов П.С. Очерк Кайтаго-Табасаранского округа (в Южном Дагестане) // Кавказ. 1867.N12.
2 Комаров А.В. Адаты и судопроизводство по ним // ССКГ.Вып.1. 1868.С.79.
3 Подробнее см.:Косвен М.О. Этнография и история Кавказа.С.223 см.: Калоев Б.А. М.М.Ковалевский и его исследо¬вания горских народов Кавказа.М., 1979.
4 Ковалевский М.М. Закон и обычай на Кавказе. Т. 1,11.М.1890; он же. Родовое устройство Дагестана // Юридический вестник. 1888.N12; он же. Дагестанская «Народная правда» // Этногра¬фическое обозрение. 1846.N4; он же. Родовой быт в настоящем, недавнем и отдаленном прошлом. Опыт в области сравнительной этнографии и истории права // Вып.2. СПб. 1905,март.
— 15 —
ной структуры (например, описал права и обязанности главы тухума как выборного лица и т.п.), но и поставил вопрос о ее генезисе, подчеркивая мысль о том, что не все дагестанские тухумы ведут происхождение от общего родоначальника и что тухумы, носящие генетические наименования, составляли меньшинство, а остальные либо носили какие-нибудь прозвища, либо названия, связанные с местом возникновения и т.п.1
Правда, обращаясь к тухуму, М.М.Ковалевский отождеств¬лял его с родом, якобы существовавшим в то время на Кавказе. Так, сравнивая дагестанский тухум с ирокезским родом, он писал: «Если мы сопоставим теперь с родом ирокезцев отдельные черты того устройства, какое представляют собой дагестанские «туху¬мы» или роды, то, за исключением материнского родства, место которого занимает родство по отцу, мы встречаемся с более или менее точным воспроизведением всех и каждой из отмеченных нами особенностей. Дагестанский род представляет нечто целое в отношениях с чужеродцами. Он совместно выплачивает выкупы за насилие, причиненные членам другого рода одним из собствен¬ных родовичей».2 В последствии было показано, что Кавказ и, в частности, Дагестан отнюдь уже не были областью существования родового строя, и трактовка Ковалевским тех социальных струк¬тур, которые он принимал за род, оказалась ошибочной. В связи с этим М.О.Косвен писал, что если «констатация рода и описание различных его проявлений народов Кавказа составляет несомнен¬ную заслугу Ковалевского, то в трактовке этой темы он сделал все же ряд серьезных ошибок».3 К тому же М.М.Ковалевский совер¬шенно не заметил распадного состояния, пережиточности родовых форм и отношений, классовой окрашенности тухума. «М.М.Ковалевский, — отметил Б.А.Калоев,- как представитель своего класса, не видел в дагестанском тухуме социального расслоения, существования богатых и бедных. Он не учитывал также влияния на развитие тухумов феодальных отношений».4
Как и многие другие дореволюционные исследователи, М.М.Ковалевский ошибочно принимал пережитки древнейших
149.
Ковалевский М.М. Закон и обычай на Кавказе. Т.2.С.146-
2 Ковалевский М.М. Родовой быт…Вып.2.С.170.
3 Косвен М.О. Этнография и история Кавказа.С.236.
4 Калоев Б.А. М.М.Ковалевский… СЛ28.
-16 —
форм социальных отношений за живое их бытование. Тем не менее очень важно то, что он привлек внимание к этим формам, а тем самым и к дагестанскому тухуму.
В советское время о патронимии у народов Дагестана писали как дагестанские ученые, так и московские и ленинградские этнографы. Однако специально посвященных ей работ не было и нет, но во многих публикациях так или иначе рассматривается понятие тухума.
Одним из первых дагестанских исследователей проблемы тухума был Р.М.Магомедов. В 1949 г. на второй научной сессии Дагестан¬ской научно-исследовательской базы АН СССР он выступил с докладом «К вопросу о семейной общине в Дагестане». Он обратил внимание на то, что М.М.Ковалевский неверно утверждал будто тухум — это род и «общественный строй горцев Дагестана в целом как для периода царского завоевания, так и для последующего периода является родовым».1 Однако сам он рассматривал тухум как семейную общину и сопоставлял его с юго-славянской задругой.
Иную трактовку тухуму дал Х.О.Хашаев. Он также подверг критике идею Ковалевского о том, что дагестанский тухум является классическим родом и подчеркнул, что тухум не был ни хозяйственной, ни политической единицей, что в Дагестане в это время господствовал территориальный принцип расселения, а хозяйственно-политической единицей была сельская община. Однако он в отличие от Р.М.Магомедова отметил, что ко времени присоединения Дагестана к России большая семья также не сохранилась, уступив место малой, индивидуальной семье. Поэ¬тому «дагестанский тухум в ХК в. не был ни родовой, ни семейной общиной. Дагестанский тухум -это пережиточная форма ранее существовавших кровнородственных связей. Тухум не имел обыч¬ного для настоящего рода тотемного названия, не имел тухумного культа, название происходило или по имени какого-нибудь видного предка, или же по характеру прежней деятельности лиц, которые объединялись в тухум, а также от названия их прежнего места жительства» .2 Основными чертами тухумной организации
1 Магомедов P.M. К вопросу о семейной общине в Дагестане / / Труды Второй научной сессии Дагестанской базы АН СССР. Махачкала. 1949.С.81.85.
2 Хашаев Х.О. Общественный строй Дагестана в XIX в. М.,1961.С. 220-221.
— IT —
в XIX в. Х.О.Хашаев считает защиту членов тухума не всем тухумом, а только ближайшими родственниками, наличие особого названия тухума, являющегося не всегда генетическим, отсутст¬вие экономического и политического равенства внутри тухума и решение дел тухума не тух умно и организацией, а сельским управлением и наличие в тухуме эндогамии.1
Х.О.Хашаев не пользуется термином «патронимия» и не прибегает к самому этому понятию, хотя он,несомненно, был уже знаком с ранними выступлениями и публикациями М.О.Косвена на эту тему, в которых упоминался и дагестанский тухум.2 Но в это время концепция патронимии еще находилась на стадии становления, и соответственно изучение дагестанской патронимии под этим углом зрения еще только начиналось. Это нашло отражение в ряде работ коллег и главным образом учеников М.О.Косвена.
Сведения о тухумно-патронимической организации имеются у Л.И.Лаврова, писавшего, например, о рутульцах: «для обозначе¬ния широкого круга родственников рутульцы употребляют рас¬пространенный в Дагестане термин «тухум». Иногда им обозна¬чают весь род, а иногда патронимию, т.е. часть рода».3 Он же довольно подробно охарактеризовал тухумно-патронимическую организацию у лакцев. У них тухум состоял иногда из одной «фамилии», иногда из нескольких, фамилия в свою очередь делилась на патронимии, обозначавшиеся термином «усурсу». Последние объединяли только тех ближайших родственников, которые находились в тесном общении друг с другом. Патронимия была группой малых семей, каждая из которых имела самостоя¬тельное хозяйство, семей, состоявших в родстве пятого колена. Тухум приходил на помощь только в важных случаях, обычную же, повседневную помощь оказывал не тухум, а усурсу.4
Приблизительно тогда же З.А.Никольская описала у аварцев аналогичный лакскому усурсу родственный коллектив — «цо
1 Хашаев Х.О. Общественный строй Дагестана в XIX в. М.Д961.С. 221.
2 Библиографию см.: Косвен М.О. Этнография и история Кавказа.
3 Лавров Л.И. Этнография Кавказа. Л.Д982.С. . Упоминание Л.И. Лаврова о рутульском тухуме относится к 1950-м годам.
4 Лавров Л.И. Лакцы .// Народы Дагестана. М.,1955.
-18-
рукъалъул г!адамал ». Это была группа близкородственных малых семей, сохранявших остатки коллективного землевладения и объединенных тесной взаимопомощью. Несколько таких групп составляло более обширную общественную ячейку — «къибил», несколько къибилов — «росо». Росо в одних случаях включали в свой состав только родственные, в других -также и неродственные къибилы.1
Б. А.Калоев писал об агулах, что у них «распад больших семей способствовал образованию сначала патронимии, а затем более крупной родственной организации — тухума, занимавшего боль¬шей «частью отдельный квартал («мехле»). В состав каждого тухума входило обычно несколько патронимии».2
Непосредственно тухума у народов Южного Дагестана коснул¬ся М.М.Ихилов. По его словам, «во II половине XIX века тухума как патриархального рода у народностей лезгинской группы уже не существовало. Он сохранился в пережиточном виде как боль¬шая семья». Далее М.М.Ихилов писал, что сихил (к этому термину мы вернемся позже) «напоминает одну из форм патрони¬мии, возникшей в результате распада тухума, отпочкования от него отдельных «отцовских» и «братских» семей.3 Таким образом этот автор, также как и Р.М.Магомедов неверно считал тухум большой семьей.
Различные сведения о патронимии — тухуме приводят в своих работах 1960-х и 1970-х годов и другие дагестанские этнографы — М.О.Османов, М.А.Агларов, А.И.Исламмагомедов, А.Г.Булатова, С.А.Лугуев, С.С.Агаширинова.4 Сведения последней относятся к
1 Никольская 3.А. Пережитки патриархально-родового строя у аварцев в XIX и в начале XX века // Родовое общество. Материалы и исследования. М.Д951.С.23О.
2 Калоев Р.А. Агулы // Кавказский этнографический сборник. Вып.Ш. М.; Л.Д962.С.98.
3 Ихилов М.М. Народности лезгинской группы. Махачкала. 1963. С.170,175.
4 Османов М.О. Жилище цудахарцев в Х1Х-ХХ вв. // Уч.Записки ИИЯЛ. Махачкала. 1961.T.IX; он же. Поселение даргинцев в XIX-XX вв.// Уч.Записки ИИЯЛ.Т.Х.Махачкала.1962; он же. Поселе¬ния. Жилище // Материальная культура даргинцев. Махачкала. 1967; Агларов М.А. Поселения и жилища андийской группы народов в XIX в начале XX в. // Уч.Записки ИИЯЛ. Серия
-19-
южнодагестанскому (лезгинскому) тухуму. В частности, она обра¬тила внимание на разнообразие видовых наименований патрони¬мии: тухум, сихил, миресар, умах, экьреб, куък, par и др.. Думается (сама С.С.Агаширинова не совсем четко подчеркивает эту мысль), что эти видовые наименования лезгинской патрони¬мии и свидетельствуют скорее о различных кругах патронимичес¬кой иерархии, нежели о различных типах патронимии. Так, автор упоминает, что термины «par», «арха», «умах» употребляются для обозначения наиболее широкого круга родственников.1
В числе последних работ, касающихся дагестанского тухума, следует особо отметить работу М.А.Агларова о характере эндога¬мии в Дагестане. В ней впервые ставится под сомнение эндогамия тухума и выдвигается положение, что эндогамными были не тухумы, а сельские общины.2
Некоторые вопросы терминологии. Следует с самого начала привести некоторые общие сведения о терминологии, связанной с патронимической организацией у народов Южного Дагестана, так как в противном случае в дальнейшем изложении могут встретить¬ся неясности.
Как уже говорилось раньше, в кавказоведении патронимия у народов Дагестана обычно называется «тухумом». Но это не совсем точно, так как у разных народов Дагестана, в частности Южного Дагестана, в ходу все же неодинаковые термины для патронимии различных порядков, или иерархических уровней. Это указывает, с одной стороны, на распространенность патрони¬мических организаций у народов Южного Дагестана, а с другой -на ее сложность, так как некоторые из относящихся к ней
общественных наук. T.XVI. Махачкала. 1966; Исламмагомедов А.И. Поселения. Жилища // Материальная культура аварцев. Махачкала. 1967; Булатова А.Г. Лакцы. Махачкала. 1971; Лугуев С.А. О кровной мести у лакцев во второй половине XIX — в начале XX в. // Семейный быт народов Дагестана. Махачкала. 1980; АгашириноваС.С. Материальная культура лезгин в Х1Х-начале XX в. М.1978.
1 Агаширинова С.С. Материальная культура лезгин… С.153-154.
2 Агларов М.А. Сельская община как эндогамный круг в Дагестане //Брак и свадебный обычай у народов Дагестана в ХГХнач.ХХ в. Махачкала. 1986.
— 20 —
терминов несут свою особую смысловую нагрузку. Однако боль¬шинство существующих терминов подчеркивает единство проис¬хождения членов этой организации — «от одного корня», «от одного предка», «от одного семени» и т.д. Соответственно наибо¬лее употребительными терминами для обозначения тех или иных кругов патронимической организации у народов Южного Дагеста¬на являются «тухум» (иранск, семя) и «сихил», или «сехил» (приблизительное значение — «родственники», «колено»). При этом у лезгин, говоривших на ахтынском и докузпаринском диалектах, а также у рутульцев, цахуров, табасэранов и агулов превалировал термин «тухум», а у лезгин, говоривших на кюрин¬ском диалекте, чаще употреблялся термин «сихил».
Рассматриваемая организация у народов Южного Дагестана, как правило, имела в своей концентрической структуре четыре круга (уровня, порядка и т.п.). Именовались они (начиная от самого узкого и кончая самым широким кругом) в исследованных нами селениях, а также по данным других этнографов чаще всего следующим образом:
Лезгины
Tax лук миресар («подопечные родственники») Мукъвал мире¬сар («близкие родоственники») Тухум («семя»), сихил, эсил («основа»), кьильди мукьвабур («отдельно стоящие родственни¬ки») Сихил, умах («основатель»), par («скала»), арха (арабск.»хребет»), мукьвабур («свои»), яргьал миресар («дальние родственники »)
Табасараны
———-
Тахлук мирасар («подопечные родственники») Багахлу мира-cap («близкие родственники») Тухум, мирасар («родственники») Сихил, ярхула мирасар /»дальние родственники»/
Агулы
Тахлук мирасар («подопечные родственники») Муку мирасар («близкие родственники») Тухум, мирасар («родственники») Си-хил, варха мирасар («дальние родственники»)
Рутульцы

Хыдылар («ближайшие родственники») Сихил, теликъды хыдиймар («касающиеся родственники») Тухум, са тум («одно
-21 —
семя»), халада («род»), къабиль (арабск. «род», «племя»),, хыдиймар («родственники»), бейдбыр («близкие») Уймаху1 («ос¬нователь»), ил хьу кибыр («имеющие запах родства») Цахуры
Хизанар («семьи»), хэбна хизан («большая семья») Ахал («место», «тухумное кладбище»), уба («квартал»), хысма («квар¬тал», «родственное поселение») Тухум, ахал Гохарба («пять поколений»), арха (арабск, «хребет»)
Территориальная локализация, хозяйственные, организаци¬онные и идеологические связи, характерные для различных кругов этой организации, насколько позволил нам полученный полевой материал и другие использованные источники, будутюхарактери-зованы дальше, в основных главах работы. Пока же отметим только, что чем уже был круг данной организации, тем реальнее были черты ее общности, а чем он был шире, тем эта общность была менее реальной. Не случайно А.И.Мусукаев, как уже говорилось, даже предложил называть «патронимией» лишь первый круг патронимической организации, а ее последний круг как бы вынести за рамки этой организации и называть только «фами¬лией». Впрочем, и до этого другие исследователи часто называли эту организацию не «патронимической», а «фамильно-патроними¬ческой».
Что касается Южного Дагестана, то полученные нами данные позволяют в определенной мере обосновать взгляд, по которому применительно к данному региону можно говорить о трех кругах родственной патронимической организации,2 к которой обычно и прилагался термин «тухум», и четвертом над патронимическом круге социальной организации, который не был даже фамилией, так как его члены не были однофамильцами. Этим четвертым кругом была соседская община — аул, или джамаат, члены которой могли быть как родственниками, так и не родственниками, но все же считались родственниками в результате проекции отношений родства на соседско-общинные отношения. Таким образом, мы
1 Сергеева Г.А. этнографические наблюдения в Хнове (Дагес¬тан), //Полевые исследования Института этнографии. 1980-1981. М. 1984. С. 91.
2 Применительно к аварцам это положение в общем виде уже было сформулировано Е.М.Шиллингом (см. ниже, гл.1).
-22-
будем говорить о патронимии, или тухуме, имея в виду только первые три круга рассматриваемой организации, и о соседско-патронимической, или аульно-тухумной, организации, имея в виду эту организацию в целом.
.
ГЛАВА ПЕРВАЯ
СОСТАВ, ТЕРРИТОРИАЛЬНАЯ ЛОКАЛИЗАЦИЯ И
ОСТАТКИ ХОЗЯЙСТВЕННОЙ ОБЩНОСТИ
ПАТРОНИМИИ.
Патронимия складывалась в условиях предклассового и ран¬неклассового общества и нередко сохранялась в дальнейшем, претерпевая те или иные, подчас очень глубокие изменения. Это не могло не отразиться, в частности, на ее составе равно, как на территориальной локализации и особенностях хозяйственной жизни входящих в нее семей.
У народов Южного Дагестана патронимия, возникая в резуль¬тате сегментации семейной общины, в XIX — начале XX века еще включала в себя, наряду с малыми семьями, большие семьи. Сохранение таких семей чаще всего объяснялось преобладанием полунатурального скотоводческо-земледельческого хозяйства, соединенного с домашними промыслами. Но вместе с тем могли действовать и другие причины: нехватка общинной земли, в силу чего община препятствовала болыпесемейным разделам, интересы налогообложения и т.п.
Приведем несколько примеров, свидетельствующих о сохране¬нии в составах патронимии больших семей.
В конце XIX века в селении Зрых Самурского округа в ряде патронимии сохранялись большие семьи. Так тухум Эпеляр, входивший наряду с тухумами Энжияр, Пашаяр и Аспарар в состав сихила Эпеляр, подразделялся на две близкородственные группы: Ахмедар и Ризванар. Патронимия (второго порядка) Ризванар в свою очередь состояла из двух групп подопечных родственников (тахлук миресар): Ризванар и Шайдабекар. Как Ризванар, так и Шайдабекар вплоть до 20 годов нашего века оставались большими семьями (лезгинск, «ч!ехи хизан»).»
Большая семья Ризвановых состояла из 41 человека:
Ркэван с женою Къизтамам
6 сыновей Ризвана:
1.Ахмед с женою Рагима
2.Ричаб с женою Зейнаб
З.Джафар с женою Хатума
4.Идрис с женою Зелиха
5.Магомед с женою (имя не помнят)
-24-
б.Ризван с женою (имя не помнят)
Ахмед имел троих детей (Фейзуллах, Сейфуллах, Нигер). Ричаб имел семерых детей (сыновья Мевлан, Истах, Агаверди,
Минавер и три дочери — имена не помнят).
Джафар имел четверых детей (имена не помнят).
Идрис имел одного сына Селяха и двух дочерей (Бензерат и
Гевхерат).
Магомед имел двоих детей (сын Джафар и дочь Тамал).
Ризван имел четверых детей (три сына: Абдулфатах, Магомед,
Меджид и дочь Арипери).
Другая большая семья Шайдабекар состояла из более чем 20 человек. В состав этой семьи вошли два родных брата (Шайдабег и Фетали) с женами, а также трое женатых сыновей Шайдабега и четверо женатых сыновей Фетали. Распалась эта семья накануне Октябрьской революции. ‘
Эти семьи жили в одном доме, под одной крышей, и не всегда каждая семья имела свою комнату. В основном, как утверждают наши информаторы, члены больших семей жили в тесноте. Например, большая семья Ризвановых размешалась в 8-ми комнатах. Экономически большие семьи были довольно состоя¬тельными. Так у семьи Ризвановых в хозяйстве насчитывалось более 400 овец, 15 коров, 5 лошадей, 5 гектаров пашенной земли, 1 гектар садов, 10 гектаров покосной земли, также имели собственную мельницу и т.п.
В агульском селении Тпиг Кюринского округа к концу XIX века сохранялась только одна большая семья. Так из 23 семей тухума Газгаз лишь одна семья, главой которой был Газгаз, оставалась неразделенной и насчитывала 25 человек. Их дом состоял из трех этажей (6-7 комнат). В доме, кроме Газгазасженою, жило его четверо сыновей с женами и детьми. В хозяйстве этой семьи имелось 2 лошади, 30 коров и 250 овец, которые после распада семейной общины были поровну поделены между братьями.2

1 Архив Института Этнологии и Антропологии Российской Академии Наук (далее АИЭА РАН). Полевой материал С. А. Азизова, Тетрадь № 2. Л. 14. Информатор Шайдаев Ш. (90 лет), с. Зрых Ахтынского района. 1986 г.
2 АИЭА РАН Полевой материал С. А. Азизова. Тетрадь N4. Л. 11. Информатор Рамазанов К. (80 лет), с.Ляхля Хивского района. 1987г.
-25-
По составу членов, сохранившиеся к концу XIX века большие семьи, как правило, были малочисленны (20-25 человек). Напри¬мер, большая семья Алдахверана из патронимии Хебешар состо¬яла из 21 человека, а семья Микаила из той же патронимии имела 18 человек.1
Заключая, отметим, что ко второй половине XIX века у всех народов Южного Дагестана в патронимии уже преобладали малые семьи, точно также, как это имело место у подавляющего боль шинства народов Северного Кавказа.2
Однако сказать, что патронимии состояли только из малых и больших семей, значило бы упростить вопрос. Ведь у народов Южного Дагестана патронимии были структурами иерархичными, т.е. одни патронимии, большие состояли из других патронимии, меньших. Во введении мы уже коротко касались этого вопроса, теперь остановимся на нем подробно.
У лезгин и табасаранов, у которых под термином «сихил» подразумевался более широкий круг родственников, нежели ту-хум, каждый сихил включал в себя несколько тухумов. Так, в лезгинском селении Зрых Самурского округа насчитывалось семь сихилов, в которые входило 20 тухумов, а в селении Кара-Кюре Самурского округа три крупных сихила (Югулар, Пугъуцар, Тварквар) входило 39 тухумов. Мы во время полевых работ в этих же селениях изучили структуру названных сихилов более подроб¬но и установили, в частности, что сихил Югулар делился на 16 патронимии третьего порядка: Шататар, Кавхаяр, Кердеяр, Му-махаяр, Илагьидинбур, Птугьар, Иверкъар, Надиранбур, Мавла-нар, Фустанбур, Назаранбур, Фетегьанбур, Пацаранбур, Мугь-уланбур, Мардананбур, Телерар. Все члены каждой из этих 16-ти патронимии по отношению друг к другу считались родственниками по отцовской линии, ведущими свое происхождение от одного предка Югула, и соответственно, называли друг друга «миресар». При этом члены каждой из патронимии третьего порядка по отношению к членам других таких патронимии считались даль¬ними родственниками и называли друг друга «яргьал миресар». В

1 ЦГА РД Ф.2. Оп.З. ЕД.166. ЛЛ.6,7.
2 См., в частности; Гарданов В.К. Общественный строй адыгских народов (XVHI — первая половина XIX века). М.,1967. С.41; Смирнова Я.С. Семья и семейный быт у народов Северного Кавказа. XIX — первая половина XX в. М.,1983. С.23
-26-
то же время в составе каждой из таких патронимии имелись также родственные объединения, члены которых называли друг друга «мукьвал миресар», т.е. близкими родственниками. Например, в тухуме (патронимии третьего порядка) Шататар таких близкород¬ственных объединений (патронимии второго порядка) было пять: Беширанбур, Юсуфар, Къзибегер, Агьабегер, Асанбегер, в тухуме Кавхаяр — четыре: Мусабегер, Баласияр, Гьалимар, Мирзехандин-бур; в тухуме Кердеяр — четыре; в тухуме Мумахаяр — шесть и т.д. Наконец, в каждое такое близкородственное объединение входили объединения еще более близких родственников, все члены кото¬рых называли друг друга «тахлук миресар» (подопечными, или ближайшими родственниками).
В составе каждой из вышеописанных патронимии второго порядка в среднем насчитывалось от 40 до 100 и более человек. А из групп подопечных родственников некоторые в XIX — начале XX в. еще были не патронимиями, а были большими семьями. Например, группа подопечных родственников Махмудар, которая входила в состав близкородственной группы Беширанбур из тухума Шататар, в прошлом была одной большой семьей, насчи¬тывавшей около 100 человек. Только в начале XX в. эта большая семья распалась.’
Аналогичную картину ветвления патронимии третьего поряд¬ка обнаружили мы в табасаранском селении Ляхля Кайтаго-Табасаранского округа. Здесь удалось установить, что в прошлом в составе пяти сихилов (Аскунар, Кявхиндар, Сегикар, Шикар, Кечанар) существовало 16 патронимии третьего порядка (Аску¬нар, Пшварар, ЧЬвекъяр, Кундурар, Кявхиндар, Бегикар, Сефи-кар, Батакар, Шикар, Сарукнар, Эхъяр, Татьяр, Малакар, Кеча¬нар, Мердешьяр, Рустамур).2
Для того, чтобы понять, как проходил процесс образования
1 Агаширинова С.С. Материальная культура лезгин. XIX -нач.XX в. М.Д978.С.132; АИЭА РАН Полевой материал С.А.Азизова. Тетрадь N2.Л.5. Информатор Сулейманов Б.(75 лет), с.Кара-Кюре Ахтынского района. Там же. Тетрадь М2.Л.14. Информатор Шайдаев Ш. (90 лет), с.Зрых Ахтынского района. 1986г.
2 АИЭА РАН Полевой материал С.А.Азизова. Тетрадь N4 Л.11. Информатор Рамазанов К.. (80 лет), с.Ляхля Хивского района. 1987г.
— 27 —
патронимии (от самого узкого до самого широкого круга) приведем пример с тухумом Бырк1алияр из селения Шиназ Самурского округа.
Основателем тухума (патронимии третьего порядка) являлся Бырк1-Али (Слепой Али). Он имел 4-х сыновей: Гаджи-Ибрам, Вали, Шахбан и Малла-Джеми. Впоследствии каждый из них оказался основателем конкретного сихила (у рутульцев-патрони-мия второго порядка). Их сыновья: Ибрам-Гаджи, Гаджи-Магьди, Нарчав, Семед, Гьемзет, Малла-Кьурбан по отношению друг к другу и по отношению к Вырк1-Али доводились «хыдылар» (т.е. внуками или ближайшими родственниками), а их дети: Гаджи, Серкер, Гьемзет, Бадир, Халикъ, Вали, Гюлали, Рамазан, Малла-Кьурбан, Гьарун, Семед, Закари, Магомедэмин и Тажидин для основателя тухума являлись «хыдылашды хыдылар» (внуками внуков), а по отношению друг к другу опять таки «хыдылар».
В дальнейшем, с разрастанием патронимии образуются объ¬единения близких родственников, или патронимии второго поряд¬ка. Так сыновья хыдылашды хыдылар: Мажит, Шамиль, Хазар-чи, Шуай, Джамидин, Нарчав, Насруллагъ и Магомед по отноше¬нию друг к другу будут уже приходиться «теликъды хыдиймар» (касающимися или близкими родственниками). С появлением следующего поколения уже образуется тухум, и все члены данного тухума по отношению друг к другу будут считаться «хыдиймар» (родственниками). С дальнейшим процессом разрастания патро¬нимии появятся «бейдебыр» (близкие) и «ил хьум кибыр» (имеющие запах родства).1
Сихилы или тухумы, а внутри них объединения близких родственников, или патронимии второго порядка, делились наряд родственных групп, круг которых сужался до самых ближайших родственников. Например, в рутульском селении Мюхрек объеди¬нение близких родственников Сифиар, которое входило в состав наиболее крупного объединения — тухума Сифиар, в свою очередь подразделялось на пять групп подопечных родственников (хыды¬лар): Дамырар, включавший в себя 5 хозяйств, Минак1оер (5 хозяйств), Алибегер (5 хозяйств), Гаэакъар (5 хозяйств) и Гелелаймар (6 хозяйств). Эти последние уже были семьями родных
и двоюродных братьев по отцовской линии. 1
То же самое удалось нам обнаружить в цахурских селениях. Приведем в качестве примера генеалогическую таблицу близкород¬ственного объединения, или патронимии второго порядка, Камя-зар (селение Цахур Самурского округа, входящего в родственное объединение, или патронимию третьего порядка, Лулиар (табл. I)).2
О такой же структуре патронимии второго порядка у табаса-ранов можно судить на примерах близкородственных групп (багахлу мирасар) Гаджимахрамляр из селения Хучни (табл.2)3 и Месриханар из селения Ярак (табл.3).4 Таким образом, в состав этих близкородственных групп входило в первом случае — 55, во вторЪм — 62 и в третьем — 45 человек.
У всех народов Южного Дагестана все члены патронимической организации всех уровней, считаясь или будучи « миресар», то есть родственниками, когда общались между собой, называли друг друга не по имени, а «мирес» или «мирас». «Мирес» — значит родственник вообще. Существует мнение, что слово «мирес» происходит от лезгинского «ирс», что означает «доля», «часть». Поэтому наряду с обращением «мирес» у лезгин бытовало и такое, как «паюнин стха», дословно «брат моей доли», или «член моего тухума, который имеет право делить со мной долю».5
Важно отметить тот факт, что девушки, выходя замуж за представителей другого родственного объединения, сохраняли принадлежность к своему отцовскому объединению, но в то же время в составе своего нового объединения замужняя женщина считалась также и его членом. Такая двойственность отношения женщины к ее патронимической принадлежности — очень интерес¬ная и важная особенность состава южнодагестанских патрони¬мии, не всегда наблюдаемая у других народов на сходной ступени
‘АИЭА РАН Полевой материал С. А. Азизова. Тетрадь N4 Л 68 Информатор Керималиев Я.(86 лет), с.Шиназ Рутульского района. 1988г.
— 28 —
1 Там же. Тетрадь N4.Л.69. Информатор Ахмедов М. (80 лет), с.Мюхрек Рутульского района. 1988г.
2 АИЭА РАН Полевой материал С.А.Азизова. Тетрадь Ш.Л.2. Информатор Гаджиева У.(79 лет), с.Цахур Рутульского района. 1986г.
3 Там же. Тетрадь К4.ЛЛ.36,37. Информатор Маграмов P.M.(71 год) с.Хучни Табасаранского района. 1987г.
4 Там же. Тетрадь К4.ЛЛ.16,17. Информатор Сефиханов Т. (90 лет) с.Ярак Хивского района. 1987г.
5 Агаширинова С.С. Материальная культура лезгин…С. 141.
— 29 —

исторического развития. Широко известнь! другие варианты отно¬шения к родственной принадлежности замужней женщины, при которых она либо оставалась членом родственной группы отца, либо полностью переходила в родственную группу мужа.1
ч Присущая южнодагестанской патронимической организации концентрическая структура существовала и у других народов Дагестана. Так, Б.М.Шиллинг, изучавший семейно-родственные группы у аварцев, отмечал, что тухум (термин, которым он обозначил патронимию третьего порядка) «имеет внутри себя трехстепенное дробление, подобное концентрическим кругам. Тухум состоит из нескольких частей, каждая из которых называ¬ется илош агълу (т.е. наше родство) или просто агълу. Агьлу, в свою очередь, состоит из нескольких еще более мелких частей, каждая из коих именуется илош бильо (т.е. наш дом), или просто бильо. Наконец, бильо, делится на отдельные семьи. Количество агълу и бильо бывают четными и нечетными… Тухумы и агълу носят характер патронимии, тогда как бильо представляет собой, может быть, пережиточную (распавшуюся) форму большой семьи» .2 Вкратце остановимся и на таком аспекте южнодагестанской патронимии, как перенесение терминологии родства на соседей или односельчан, а также на людей, которые будучи членами какой-то патронимии, все-таки не являлись прямыми родственниками по отношению к остальным представителям такой патронимии.
В период возникновения крупных поселений типа соседских общин, когда каждая патронимия жила в пределах определенных кварталов, переселенцы из других мест селились, как правило, рядом с теми или иными патронимиями. В таких случаях патронимическое родство распространялось и на них. Например, в лезгинском селении Мака Самурского округа насчитывалось пять крупных тухумов (Мугулар, Канашанбур, Казияр, Туманан-бур, и Мишияр). В состав каждого из пяти тухумов входили переселенцы из других мест. Так, близкородственная группа Пекер из тухума Тумананбур была образована группой переселенцев,
1 См., например, обсуждение статьи М.В.Крюкова «О соотно¬шении родовой и патронимической (клановой) организации (к постановке вопроса)» в журнале «Сов. этнография» за 1968-1970 годы.
2 Шиллинг Е.М. Народы Андо-цезской групп. Рукописный фонд ДНЦ РАН Ф.5.Оп.1.Д.106.Л.32.
— 33 —
которая когда-то примкнула к этому тухуму. Пришлыми семьями были образованы и такие близкородственные группы как Келэнар из тухума Канашанбур, Сутурар из тухума Казияр, Гвечекар из тухумаМугулар.1 Такая картина в Южном Дагестане наблюдалась повсеместно. Так в лезгинском селении Куг Кайтаго-Табасаран-ского округа в состав тухума Алахар входило близкородственное объединение Пир, образованное выходцами из селения Гачал-кент.2 А в состав тухума Анчар из табасаранского селения Тураг входило два таких близкородственных объединения: Гурчнахар, образованное выходцами из селения Горик, и Гамбарар, образо¬ванное выходцами из селения Ругудж.3
О том, что та или иная пришлая семья включалась в состав тухума, объявлялось главой этого тухума на общем сходе селения. Старейшина говорил приблизительно следующее, что такой-то тухум принимает таких-то «безродных» в свой состав, и он в свою очередь со всеми родственниками обещает оказывать этой семье, как родной, всякую посильную помощь.
На таких «родственников» проецировались и термины родст¬ва, определяющие членов тухума, например «мирас» или «мирес» (родственник).
Термином «мирас» или «яргьал мирас» («дальний родствен¬ник») могли называть и соседа или вообще односельчанина, так как тухумы, образовывавшие определенное сельское общество, иногда принадлежали одному сихилу (надпатронимическому объедине¬нию). Так, например, семь из восьми тухумов (а это — Сардарар, Камхияр, Устаалияр, Келд-кар, Гедияр, Кермар, Ашурбигар) таба¬саранского селения Хустиль образовывали один сихил — Устияр, и поэтому все члены джамаата называли друг друга мирасар ярхула мирасар (по табасарански — дальние родственники).4
1АИЭАРАН материал С.А.Азизова. Тетрадь Ш.Л.59. Инфор¬матор Агаширинова З.(83 года) с.Куйсун Магарамкентского района. 1986г.
2 Там же. Тетрадь N4.JI.31. Информатор Джабаров М. (70 лет), с.Куг Хивского района, 1987 г,
3 АИЭАРАН Полевой материал С.А.Азизова. Тетрадь N4.JI.65, Информатор Ашуралиев Г.(88 лет) с.Тураг Табасаранского района.1987г.
4 Там же. Тетрадь N4.Л.66. Информатор Муртузалиев А, (89 лет) с.Хустиль Табасаранского района. 1987 г,
— 34 —
В табасаранском селении Юхари Ярак также все члены джамаата называли друг друга мирасар, так все пять тухумов (Расулар, Арквар, Маланбур, Букар, Бильдгар) этого селения принадлежали одному сихилу -Хадимар.1
Близость родства в родственной организации у народов Юж¬ного Дагестана имела большое значение для локализации отдель¬ных семей, остатков их известной хозяйственной общности, взаимопомощи, взаимозащиты и т.д. Это и понятно. Соотношение описанных родственных групп отражает истоки возникновения патронимии и ее эволюцию. Ведь, как мы знаем, патронимия -следствие сегментации не только большой семьи,, но и дочерних патронимии, возникших в процессе дальнейшего разрастания первоначальной патронимии.
Перейдем к территориальной локализации южнодагестанских патронимии. В рассматриваемое время у лезгин , табасаранов, цахуров, рутульцев и агулов в пределах соседских общин и селений преобладающим уже было общинно-квартальное расселение, од¬нако здесь в пережиточной форме еще сохранялись патронимичес¬кие кварталы. Такие кварталы (лезгинск, чаще всего «мягъле», табасаранок, «мяхалла», агульск. «махалла», цахурск. «уба», рутульск. «киче») либо прямо носили название патронимии (по большей части у лезгин, рутульцев или табасаранов), либо выделялись как-нибудь иначе, чаще всего по месту расположения — верхняя улица, нижняя улица (чаще это имело место у цахуров и агулов). Наиболее четко было выражено обш,.1ипо-квартальное расселение у агулов. Речь ниже пойдет, главным образом, о патронимиях низшего — первого, реже второго уровня, родствен¬ные связи между которыми, в пределах сельских кварталов, к XIX веку уже ослабли, отсюда и отсутствие в агульских отчасти и в цахурских селениях генеалогических названий кварталов. Так, селение Тпиг состояло из шести кварталов, которые, населяли 56 патронимии. В квартале Раттик (этимология неясна, но генеало¬гического значения не имеет) стояли дома патронимии Бехаяр, Элаяр, Чинаяр, Циркер, Мирзабур, Джамалар, Даудар, Асибур. Квартал Хараках («Большой участок») населяли патронимии Хаджибур, Шамаяр, Бахадаяр, Тальхатар, Бакубур, Хасанар,
1АИЭА РАН Полевой материал С.А.Азизова Тетрадь N4.Л.22. Информатор Сефиханов Т.(более 90 лет) с.Юхари Ярак Хивского района. 1987 г.
— 35 —
Чинар, Бихаяр. В квартале Хагем (также переводится как «Большой участок») жили патронимии Кецаяр, Кулачар, Мели-кар, Бечедай, Зубайли, Султанумар. Квартал Кяхла (название старой крепости, расположенной в этом квартале) принадлежал патронимиям Духаяр, Тахаяр, Балахар, Кабанар, Каритар, Но-ваяр, Заркиблибур, Усухар, Мангар, Бехекар. Дома патронимии Дасаяр, Махманар, Бархагар, Кисаяр, Башибур, Нюрюбур, Маха-дар, Ададар, ТамакаЙ, Джабарар, Кулаяр, Месъудар, Мюхюбур, Хусунаяр, Бицибагалар, Камаяр и Мерванар составляли квартал Буцурик (также не переводится). И, наконец, шестой квартал -Рухакь (по названию речки, здесь протекавшей) занимали семьи патронимии Хаалибур, Бициамаяр, Махдибур, Гузурар, Какама-яр, Уштаяр.
Другое агульское селение Мисси, которое населяли семнад¬цать патронимии, делилось на две части: Вартик1илар («Верхний квартал») и Айк1илар («Нижний квартал»). Причем в квартале ВартикТилар жили семьи лишь двух патронимии, в то время как квартал Дйк1илар населяли пятнадцать патронимии. Агульское селение Рича включало в себя пять больших кварталов: Хва-нахъаяр (приблизительное значение «где сидят»), Гьанахъар («загон»), Варх1ахъар («место сбора») и ВартикТилар(«Верхний») и лишь один квартал носил генеалогическое название Гьач1аяр. Редким иск!сючениембыло агульское селение Буркихан, кварталы которого носили генеалогические названия. Преобладающим же в агульских селениях к середине XIX века был территориальный принцип расселения и соответственно территориальные наимено¬вания сельских кварталов. Однако несомненно, что в более ранний период для поселений агулов был характерен родственный при¬нцип расселения и соответственно наименования сельских квар¬талов.
Так же обстояло дело у цахуров. У них бывало, что в пределах одного и того же селения имели место оба принципа наименования кварталов — родственный и территориальный. Так, в цахурском селении Мишлещ Самурского округа из трех его кварталов (уба) один -Калибымы-уба — был назван по имени населявшей его патронимии Калибымы, название другого — Тахайна-уба — населен¬ного в основном близкородственными группами (хысма или ахал) тухума Хютбу, означает Нижний квартал, название третьего -Валимака, состоящего преимущественно из семей близкородствен¬ных групп тухума Хамидер, -происходит от имени местечка у реки
— 36 .
Самур, в котором расположена эта часть селения.1
В другом цахурском селении — Цахур принцип наименования кварталов четко топонимический: населявшие его патронимичес¬кие группы — Базер, Лулиар, Исакурир, Мусафурар и Крыалер -образовывали кварталы Авгана -»Противоположный» (патрони¬мия Базер), Тахайна — «Нижний» (патронимии Лулиар) и Алибно — «Верхний» (патронимии Исакурир, Мусафурар и Крыалер).2
Можно согласиться со следующим выводом современных дагестанских этнографов, сделанный ими в отношении агулов, и в равной степени относящийся и к цахурам «Агульские поселения, в основном, сложились как территориально-тухумные, сочетаю¬щие в себе как элементы сельской общины, основанной на соседских территориальных отношениях, так и тухумной органи¬зации, основанной на кровнородственных связях. Поквартальное расположение тух умов в агульских селениях, наблюдаемое повсе¬местно и характерное для начального этапа образования укруп¬ненных поселений, пережитки тухумной организации, основан¬ные на общественном, идеологическом и, частично, на хозяйствен¬ном единстве, сосуществовали с принципами территориального поселения и обнаружили большую живучесть, просуществовав почти до середины XIX в., несмотря на существенные изменения в социально-экономической и общественной жизни сельской общины».3
Совершенно противоположная картина наблюдалась в таба¬саранских селениях, кварталы которых (мяхалла), как правило, носили генеалогические названия. Сохранение генеалогических названий кварталов в табасаранских., как впрочем и в лезгинских селениях, прежде всего указывает на тот факт, что эти кварталы в основном были населены семьями патронимии самого широкого круга — тухума. Так, селение Чувек Кайтаго-Табасаранского округа включало в себя десять кварталов, каждый из которых занимал отдельный тухум, давший кварталу свое имя (Малагар-мяхалла, Искар-мяхалла, Исингар-мяхалла, Хючар, Гужж1яр,
1АИЭАРАН Полевой материал С. А. Азизова. Тетрадь Ш.Л.27. Информатор Мусаев Д.М. с.Мишлещ Рутульского района. 1986 г.
2 АИЭА РАН Полевой материал С.А.Азизова. Тетрадь N1.JI.1. Информатор Гаджиева (79 лет) с.Цахур Рутульского района. 1986г.
3 Ахмедов Ш.М.,Булатова А.Г.,Исламгаджиев А.И. Агулы. С.82-83.
— 37 —
Боклар, Кечлер, Ужар, ГадашГяр, Улзар).1 Такая же картина наблюдалась и в других табасаранских селениях: Ничрас, Хучни, Межгюль, Хуриг, Хоредж, Лях ля и др. Но были и такие табасаранские селения, где к середине XIX в. уже существовали только кварталы с негенеалогическими названиями (к примеру, сел. Тинит и сел. Ярак). Селение Ярак делилось на Кьялан-мяхалла, т.е. Средний квартал (здесь проживали семьи патрони¬мии Мюрчар и Бябахар), Аскан — Нижний квартал (где были сосредоточены семьи патронимии Аскандар, Ахар, Адамар) и Заан-мяхалла (Верхний квартал), населенный семьями патронимии Хадимар.2 Табасаранское селение Тинит образовалось в результа¬те слияния двух сел: Тинит и Ружник. Ружник делился на два квартала -Заан-магал («Верхний квартал») и Аскан-магал (<<Ниж¬ний квартал»): первый занимала одна патронимия (Северар), а второй - три (Черер, Тахтхар и Газыалияр). В то же время тинитская сторона включала в себя шесть кварталов, которые носили названия проживавших здесь патронимии (КГечеер, Ибгъ-ар, Чиргнар, Мальяр, Гаранар, Балайнар).3 Патронимическое расселение было присуще и большинству рутульоких селений (сел. Ихрек, сел. Лучек, сел. Хнов, сел, Мюхрек и др.), хотя и в них встречался территориальный принцип наименования кварталов. К примеру, четыре квартала селения Мюхрек носили названия проживавших здесь патронимии треть¬его порядка (Минтарар, состоявший из 22 хозяйств двух близко¬родственных групп: Бакаер и Хамзаер, тухума ХарьшДабыр (21 хозяйство трех близкородственных групп: Тагъер, Балимиер и Исмиер), тухума Сифиар (26 хозяйсив), тухума Тамырар (40 хозяйств).4 Селение Хнов состояло из 7 кварталов, населенных семью патронимиями третьего порядка, в которые входило 80 1АИЭА РАН Полевой материал С.А.Азизова. Тетрадь Н4,Л.1. Информатор Казимагомедов Т.(78 лет) с.Чувек Хивского района. 1987г. 2 Там же. Тетрадь М4.Л„18. Информатор Сефиханов Т. (95 лет), с.Ярак Хивского района. 1987 г. 3 Там же. Тетрадь М4.Л„55. Информатор Абдулкеримов К. (69 лет), с.Тинит Табасаранского района. 1987 г. 4 АИЭА РАН Полевой материал С.А.Азизова. Тетрадь N4. Л.69, Информатор Ахмедов М. (80 лет), с.Мюхрек Рутульского района. 1988г. - 38 - близкородственных групп - сихилов, и все родственные между собой сихилы образовывали локализованные поселения. Так патронимия третьего порядка - тухум Сурхаяр (состоявший из четырех близкородственных групп: Сурхайшибы, Чоухуноглуяр, Гаджиабасар и Гаджикурбаноглуяр) весь жил в квартале Сурхаяр. Тухум Агъыер (который образовывали близкородственные группы Гулейшибы, Умаханшибы, Гулгушины, Шамхалари Мурюдоглы-яр) населял квартал Агъыер. Остальные пять кварталов также занимали патронимии третьего порядка: тухум Иманар - квартал Иманар, тухум Ужалыяр - квартал Ужалыяр, тухум Хлыхаяр -Верхний квартал, тухум Убанейер - Нижний квартал, и наконец, тухум Аминар занимал Средний квартал.1 Л.Б.Панек писала: «В селении Хнов помимо Верхнего, Нижнего и Среднего кварталов (мягъле), есть еще мягъле по родственным группам. «У нас каждый род имеет свою улицу», -говорят хновцы».2 Хотя патронимии третьего порядка в рутульском селении Рутул и не образовывали отдельных кварталов, однако жили компактно. Так, в квартале Хъурасур жили все 30 хозяйств патронимии третьего порядка -тухума Сеидар, весь тухум Шаву-рар (20 хозяйств), тухум Митлайер (15 хозяйств), тухум Амыер (10 хозяйств). В другом квартале - Ады мягъле проживали все 70 хозяйств тухума Амычар, весь тухум Гыгытар (50 хозяйств), все 30 хозяйств тухума Чильфуер и 60 хозяйств тухума Гарыер.3По этому поводу Л.И.Лавров писал, что в селении Рутул многие семейно-родственные группы до сих пор живут компактно. «Нап¬ример, тухум Тахмезовых (Тахмезер), состоящий из 10 хозяйств, весь проживает в «квартале» Карх, причем девять хозяйств расположено по соседству друг с другом и лишь одно находится несколько дальше. До недавнего времени осуждению подвергались те, кто поселялся вдали от родственного коллектива».4 Со временем обособленность патронимических (тухумных) 1 Там же. Тетрадь N2.Л.7. Информатор Сулейманов A.M. (69 лет), с.Хнов Рутульского района. 1986 г. 2 Панек Л.Б. Рутульцы. Рукописный фонд ДНЦ РАН Ф.З.Оп.З.Д.2.Л.54. 3 АИЭА РАН Полевой материал С. А.Азизова. Тетрадь N4 .Л. 70. Информатор Хидиров Б.В.(82 года) с.Рутул Рутульского района. 1988г. 4 Лавров Л.И. Этнография Кавказа. Л., 1982. С. 142. - 39 - кварталов в рутульских селениях нарушается. К концу XIX века, например, в селении Шиназ более или менее локализованные поселения образовывали лишь близкородственные группы (патро¬нимии второго порядка - рутульск. -сихилы). У лезгин в селениях Мака, Мискинджа, Зрых, Капир и других отдельные кварталы (мягьле) были заселены членами одной патронимия, как правило, третьего порядка. Например, в селении Капир Кюринского района почти каждая патронимия третьего порядка вплоть до XX века жила компактно, в одном квартале. Здесь имелось семь таких патронимии (Михерар, Чатунар, Ч1гьверар, Кьаругалар, Варварар, Пирар, Къазахар) и 7 кварталов (Михер мягьле, Чатун мягьде, ЧТгьвер мягьле, Къазах мягьле, Т1улан мягьле, Хьамцал мягьле). В настоящее время патронимии смешались, пересилившись в квартал Т1улан мягьле, который занимает равнинную часть селения Капир.1 Другое лезгинское селение Смугул подразделялось на 13 кварталов, носивших генеалогические названия, и каждый из которых, отдельно, занимала патронимия третьего порядка или тухум (Чарахар, Сайдымар, Рахимар, Кевисар, Барбацар, Кашкаяр, Ахмедар, Терзревар, Кецеяр, Алхасар, Механдар, Эмирбегар).2 Каждая патронимия третьего порядка (Гюльбюяр, Гюгемар, Мурсалар, Фараджар, Кубушар, Бамбияр, Гаджи-Пулатар, Карияр, Кара-Махамедар, Ичар) имела свой квартал (который носил наимено¬вание тухума, здесь проживавшего) и в селении Фий.3 А вот в лезгинском селении Гильяр только две патронимии третьего порядка (Вартар и Шихлияр) из четырех имели свои кварталы, а в трех других кварталах более или менее локализованные поселе¬ния образовывали лишь близкородственные группы двух других тухумов (Наштаяр и Бахманар).4 1АИЭАРАН Полевой материал С. А.Азизова. Тетрадь N1.JI.59. Информатор Омаров Т. (80 лет), с.Капир Курахского района. 1986г. 2 Там же. Тетрадь N2.JI.1. Информатор Алахверденова Г.(84 года), с.Смугул Ахтынского района. 1986 г. 3 Там же. Тетрадь N2.JI.12. Информатор Рашидов С. (63 года), с.Фий Ахтынского района. 1986 г. 4 АИЭАРАН Полевой материал С. А.Азизова. Тетрадь N4.JI.75. Информатор Алиева Х.(ок.100 лет), с.Гильяр Магарамкентского района. 1988 г. 40- Известные черты более тесного территориального единства ближайших родственников можно проследить и в пределах пат¬ронимических кварталов. Это .естественным образом связано с иерархической структурой патронимической организации. Так, у агулов в названной ранее родственной группе селения Мишлеш -Калибымы выделяется две близкородственные группы или патро¬нимии второго порядка: Каратаму и Кавхиваму. Их территориаль¬ная локализация зачастую ближе, чем территориальная локали¬зация всей родственной группы Калибымы. Там, где сохранялась территориальная целостность патрони¬мии третьего или второго порядка, дома ближайших по родству семей (патронимии первого порядка) не только тесно соседили в пределах одного квартала, но и часто сообщались между собой специальными проходами в стенах домов или перелазами в оградах усадеб. Такие проходы были особенно нужны в экстренных случаях, когда не было времени попадать из дома в дом по улице. Подобные проходы в стенах домов, принадлежавших одной патронимии первого порядка, зафиксированы нами у лезгин, цахуров, рутульцев, табасаранов. По данным Л.В.Панек, в ру-тульском селении Ихрек в Гагулийском квартале сохранился ход, который соединял 5 домов ближайших родственников тухума Гагулир, местами он проходил по нижним этажам, местами - под землей.1 В селении Хуриг Кайтаго-Табасаранского округа несколь¬ко домов одной патронимии первого порядка могли иметь один вход (ворота), общий двор и общую ограду. Так, 17 хозяйств патронимии Рамзар имели общий двор. Другая такая же патро¬нимия Базакьяр (15 хозяйств) также имела общие ограду и двор.2 О территориальной локализации патронимии свидетельствует и наличие патронимических мест собраний - площадей (кум, хур и т.п.). Патронимические площади, как правило, имели большие, по числу семей, патронимии, сохранявшие известное территори¬альное единство. Патронимические места собраний имели патро¬нимии разных порядков, чаще всего второго, реже третьего. Иногда место сборища находилось на границе кварталов, тогда оно 1 Панек Л.Б. Рутульцы. Рукописный фонд ИИЯЛ. Ф.З.Оп.З.Д.2.Л.25. 2 АИЭА РАН Полевой материал С. А.Азизова. Тетрадь К4.Л.61. Информатор Гасанов Г.(6 7 лет) с.Хируг Табасаранского района. 1987г. 41 - было четыре кладбища, из них три патронимических, генеалоги¬ческие названия которых происходили от имен патронимии второго порядка, хотя считались они кладбищами тухумными или патронимии третьего порядка. Так, Улкарин-нюкар было кладби¬щем патронимии третьего порядка - тухума Аскунар, Чиларин-нюкар - кладбищем тухума Рустумар, Харджан-нюкар -тухумов Бегикар, Кечанар, Кявхиндар, которые образовывали один сихил, или надпатронимическое объединение. На общесельском кладби¬ще Ляхлярин-нюкар хоронили своих родичей остальные одиннад¬цать тухумов села, каждый из которых имел свой кладбищенский участок.1 «Обособленность тухумов, их поквартальное расположе¬ние нашли свое яркое отражение и на принципах захоронения... Традиции эти были настолько сильны и прочны, что, несмотря на нарушения принципа кровнородственного расселения, в селении у некоторых тухумов до сих пор сохраняются свои кладбища, свои участки».2 У всех сколько-нибудь крупных патронимии была и своя мечеть с собственным муллой из числа членов патронимии, выучившихся в медресе нередко на средства ее членов. Например, в агульском селении Буркихан наряду с общеджамаатской ме¬четью (мист),имелись также четыре патронимические мечети, принадлежавшие патронимиям третьего порядка Сурхутар, Чан-каур, Мазаяр и Наврузар.3 А лезгинское селение Курах состояло из семи патронимических кварталов, «в каждом из которых прежде была своя мечеть».4 Полевые материалы позволяют в какой-то степени проследить процесс территориальной делокализации патронимии. Некогда, если не вся патронимия, то какая-то их часть составляли особые поселения. Так, по преданиям, сохранившимся в памяти наших информаторов, все три патронимии селения Мишлеш жили отдельными аулами. Затем посягательства цахурских беков на 1 Там же. Тетрадь N4.JI.12. Информатор Рамазанов К.(80 лет), с.Ляхля Хивского района. 1987 г. 2 Ахмедов Ш.М.,БулатоваА.Г.,ИсламмагомедовА.И. Агулы. С.82. 3 АИЭА РАН Полевой материал С.А.Азизова. Тетрадь КЗ.Л.З. Информатор Раджабов Р.(61 год), с.Буркихан Агульского района. 1987г. 4 Лавров Л.И. Этнография Кавказа. Л. 1982. С.156. -44- права и свободу патронимии заставили последние объединиться в одно поселение.1 Территориальная делокализация патронимии видна и на примере рутульского селения Лучек, которое образовалось в результате объединения трех патронимии третьего порядка -Балилиер, Четуер и Шеракъер. Эти патронимии когда-то жили по соседству, по реке Кара-Самур, а впоследствии объединились в целях самообороны.2 Многочисленны сведения о дальнейшей делокализации патро¬нимии, когда отдельные семьи и целые части патронимии пересе¬лялись на новые места в Дагестане и даже за его пределы, в частности, в Азербайджан. Это объяснялось прежде всего сегмен¬тацией патронимии в результате их роста, малоземельем, не позволявшим заниматься дальше земледелием и скотоводством, а также насильственным изгнанием из селений за те или иные провинности. Так, в селении Мискинджа сохранились предания о происхождении ряд а патронимии. О патронимии Каралр расска¬зывают, что 200 лет назад она жила в селении У сур; патронимия Гылар пришла из селения У хул, а патронимия Зутурар - из селения Дустаир (современный Кусарский р-н Азербайджана). Членов патронимии Бацар(Аха-Алияр) в селении называют «яхулар», т.е. иноязычными.3 Предание гласит, что будто бы один человек со своей семьей остановился в саду вблизи селения Мискинджа пообедать. Вблизи прогуливался мискинджинец. Увидев людей, он пригласил их в селение. Пришельцы остались в Микскинджа, и от них произошла патронимия Бацар.4 Многие жители цахурского сидения Калял Самурского округа приблизительно 130 лет назад покинули свой аул из-за малозе¬мелья. Однако впоследствии часть семей вернулась назад. За время своего странствия они побывали в Чародинском районе РД и в АИЭА РАН Полевой материал С.А.Азизова. Тетрадь Ш.Л.20. Информатор Мусаев Д.(75 лет),с.Мишлеш Рутульского района. 1986 г. 2 Лавров Л.И. Этнография Кавказа. С. 144. 3 Этот термин употреблялся в основном по отношению к лакцам. 4 АИЭА РАН Полевой материал С. А.Азизова, Тетрадь М2.Л.22. Информатор Ахмедов М-Г. (70 лет),с.Мискинджа Ахтынского района. 1986 г. - 45 - Закатальском районе Азербайджана, В Закатальском районе есть селение Калял которое образовали каляльцы Дагестана. Жители этих сел и сейчас поддерживают друг с другом родственные связи и отношения.1 Народы Южного Дагестана имели тесные экономические связи с северными районами Азербайджана, сюда во время перегона окота, в зимний период отправлялись семьи, многие из которых оставались там на постоянное жительство. В результате чего возникали даже новые поселения, которые сохраняли связи со своими прежними селениями в Дагестане. О подобных лезгинских селениях северного и южного склона Кавказского хребта упоми¬нается в одном из архивных документов от 31 августа 1868 г., где сказано, что «они представляли членов одних и тех же лезгинских обществ; их соединяют и единство происхождения, и тесное родство, и один и тот же род занятий. Некоторое время они составляли одно сельское общество и до 1865 г. пользование яйлагами (пастбищами - С.А.) на обоих склонах было общим».2 В другом архивном документе также указывается, что «Во второй половине XIX в. в Геокчайском уезде (территория Азербайджана -С.А.) было образовано селение переселенцами из Куруша в составе 10 дымов. Под поселение им были отведены арендуемые ими у казны лесные поляны «Курбан эфенди» и «Молокан юрты».3 Переселение на территорию Азербайджана было характерно не только для XIX века, оно началось еще раньше. Лезгинские селения Яргун, Хазри, Гиль и др. Кубинского уезда были образо¬ваны переселенцами из Южного Дагестана.4 Как известно, одним из наказаний за убийство было изгнание общиной убийцы вместе с его семьей из селения. В таких случаях изгнанная семья селилась, как правило, в соседнем районе, так как ее патронимическая группа, чаще всего первого порядка, нередко продолжала поддерживать с ней хозяйственные и иные отношения. Однако ареал расселения членов патронимии расши¬рялся. В других случаях семьи, изгнанные из своего селения, 1 Там же. Тетрадь N1.JI.46. Информатор Муминов М.М. (80 лет), с. Калял Рутульского района. 1986 г. 2 ЦГА РД Ф.2. Оп.З. Д142. Л.110. 3 Там же. Д166. Л.12. 4 См.: Агаширинова С.С. Материальная культура лезгин... С.110-113. - 46 - теряли всякую связь с близкими и многие из них положили начало новым патронимиям. Так в лезгинском селении Гдым Самурского округа патронимия Пурухар была основана семьей, изгнанной из селения Зрых за убийство одним из ее членов односельчанина.1 Новопоселившиеся патронимические группы не всегда имели те права, которыми пользовались коренные патронимии. Напри¬мер, в агульском селении Буркихан пришлым патронимиям запрещалось строить дома на территории аула. Поэтому три брата из патронимии Хазиур вырубили свой дом в скале на краю села.2 В селении Гдым семьи пришлых патронимии Газанар и Пурухар в отличие от других патронимии не имели пастбищных земель, так как община их им не выделила. Мужчины этих патронимии не пользовались правом голоса на общесельских сходах. На таком положении эти патронимии находились скорее всего лишь первое время. В дальнейшем, с увеличением числа членов патронимии Газанар и Пурухар, их семьи наделялись равными с остальными патронимиями правами3 в общественной жизни джамаата. В этой связи отметим, что в подавляющем большинстве случаев местные и новопоселившиеся патронимии все же пользовались равными правами и обязанностями. Одной из причин расширения ареала проживания патронимии было выделение из них недовольных, селившихся, как правило, в другой части села или же в ближайшем ауле, «...в Табасарании существовал адат, по которому всякий недовольный своим туху-мом забирал свое имущество и отдавался под покровительство майсума, кадия или какого-либо сильного тухума...»4 Иногда патронимия сама изгоняла своих членов. Так, по адатам лезгин Кюринского округа, «никому отделяться по своей воле из тухума не позволялось, но тухум был вправе исключать недостойных 1АИЭА РАН Полевой материал С.А. Азизова. Тетрадь N2 .Л. 17. Информатор Ашуров Ш. (66 лет), с.Гдым Ахтынского района. 1986 г. 2 Там же. Тетрадь Ш.Л.З. Информатор Раджабов P.P. (61 год), с.Буркихан Агульского района. 1987 г. 3 Там же. Тетрадь М2.Л.17. Информатор Ашуров Ш. (66 лет), с.Гдым Ахтынского района. 1986 г. 4 Цветков А. Кюринский округ (бывш. Кюринское ханство) / /Памятники обычного права Дагестана XVII-XIX вв. М.., 1965. С.44. -47- членов. В таких случаях после обсуждения старейшими и почет¬нейшими членами тухума поведения изгоняемого избирался ка¬кой-либо случай многолюдного стечения народа, и здесь главой тухума публично объявлялось исключение, которое влекло за собой лишение помощи и покровительства тухума. Принятие изгнанного вновь в недра тухума могло произойти только после убеждения старейших в его исправлении и по принесении пред ними полного и чистосердечного раскаяния».1 Но, по-видимому, тот, кто был изгнан или отделился, как правило, не порывал родственных уз с близкими. Процесс делокализации патронимии продолжается и в насто¬ящее время на равнину. Наиболее частой причиной расширения ареала проживания семей одной патронимии является переселение из горных районов. Так, до 60-х годов XX в. патронимия Мугулар в лезгинском селении Мака жила локализовано. Однако в начале 60-х годов семьи этой патронимии переселились на равнину. Сейчас они проживают в нескольких селах. Это - Мака-Казмаляр, Тарах, Куйсун. Часть семей этой патронимии переселились в Азербайджан. В селении Куйсун члены этой патронимии занимают свою часть села, которая так и называется - «Макинская сторона» (см.рис 1). Аналогичная картина наблюдается и у других народов Южного Дагестана. К примеру, у табасаранов патронимия Этеги в селении Гюхраг имеет много родственников в селениях Мамед-кала и Белиджи.2 Таким образом, территориальная локализация все еще оста¬валась одним из заметных признаков общности южнодагестанской патронимии, в особенности у лезгин, табасаранов и рутульцев. Вместе с тем к Южному Дагестану на рассматриваемой стадии исторического развития не применима историческая реконструк¬ция М.О.Косвена, согласно которой «патронимия была целиком локализованной, и она сохраняла такое положение гораздо более устойчиво, чем более широкие родственные группы и род в целом».3 Конечно, судя по полевому материалу и существующим 1 Там же. С.41. 2 АИЭАРАН Полевой материал С.А.Азизова, Тетрадь N1.JI.58. Информатор Агаширинова 3.(84 года) с.Куйсун Магарамкентско го 1986г. 3 М.О.Косвен Семейная община и патронимия. М., 1963. С.195 - 48 - литературным данным, можно предположить, что многие крупные поселения на территории Южного Дагестана возникли на основе небольших патронимических поселений, или как их называют многие исследователи, поселений «родового» типа. Процесс этот на территории Южного Дагестана, как предполагают некоторые исследователи, опираясь на фольклорные и иные данные, прохо¬дил с VII по XIV века, а наибольшая интенсивность его, в частности у лезгин, падает на Х-ХП века.1 Перейдем к хозяйственной общности южнодагестанской пат¬ронимии. К середине XIX в. характер землевладения в Южном Дагестане не был единообразным. Земля могла принадлежать как отдельным семьям, так и соседской общине - джамаату; если же последняя состояла из нескольких патронимии, то и они в той или иной степени могли быть субъектом землевладения или земле¬пользования. Разнообразие форм землевладения зависело от того, была ли эта земля пахотной или пастбищной, использовалась ли она для выгона скота, для покосов, для посадки леса и т.д. Земледелие в Южном Дагестане было развито очень давно. Природно-географические факторы оказали влияние на становле¬ние конкретных форм хозяйственно-культурных типов у народов Южного Дагестана, обусловив возможности развития как земле¬делия, так и скотоводства. Новейшими исследованиями дагестанских историков и архе¬ологов доказана древность земледельческого хозяйства у народов Дагестана.2 Судя по их данным, местное население, находясь в непосредственной близости от первичных центров зарождения земледелия, уже в неолите перешло к производящим формам хозяйства. В последующие исторические эпохи это хозяйство получило дальнейшее развитие, оформившись в своеобразный хозяйственно-культурный тип, характерный для народов Северо-Восточного Кавказа. В частности, в горах Южного Дагестана по сей день сохрани¬лись искусственные амфитеатры террас, сооруженные умелыми руками горцев еще в эпоху ранней бронзы. Дагестанский этнограф 1 Подробнее см.: Агаширинова С.р. Материальная культура лезгин... С. 112. 2 Котович В.Г. Проблемы культурно-исторического и хозяй¬ственного развития древнего Дагестана. М., 1982; Амирханов Х.А. Начало земледелия в Дагестане // Природа. 1982. N2 и др. - 50 - М.А.Агларов считает, что террасное земледелие явилось наивыс¬шим аграрным достижением древнего населения в условиях горного рельефа, а как форма земледелия оно в своем возникно¬вении связано с очагами становления производящего хозяйства в пару его интенсивного развития. Террасная система была одним из последствий «неолитической революции» и исторически связа¬на с нею.1 У всех народов Южного Дагестана издавна имеются четкие земледельческие календари, которые строго регламентировали сроки проведения различных видов сельскохозяйственных работ. О развитии земледелия у этих народов свидетельствуют и лекси¬ческая общность их основных земледельческих терминов. Другим существенным показателем древности земледелия у агулов, таба-саранов, рутульцев, цахуров и лезгин является наличие у них древних аграрных обрядов.2 Однако главенствующее место в хозяйстве народов Южного Дагестана все же занимало скотоводство. Население Дагестана начало заниматься скотоводством еще со времен неолита. Так, в результате археологических изысканий, проведенных В.И.Марковиным и Р.М.Мунчаевым недалеко от города Буйнакска, в культурном слое неолитической стоянки ими было обнаружено большое количество мелких обожженных кос¬тей домашних животных.3 Остеологические материалы различных поселений и могиль¬ников на территории Дагестана, относящихся к энеолиту и бронзовому веку, указывают на дальнейшее развитие многоотрас¬левого скотоводческого хозяйства с преобладанием крупного рогатого скота. Тенденция преобладания крупного рогатого скота наблюдается, например, при анализе Макинского поселения VII-IV веков до н.э. Данное соотношение в скотоводстве сохранялось 1 Агларов А.М. Террасное земледелие в зоне демистикации растений// Хоз-во народов Дагестана в XIX-XX вв. Махачкала,1979.С.8. 2 Азизов С.А. Некоторые обряды аграрного цикла у народов Южного Дагестана в XIX - начале XX в.// Календарь и календар¬ные обряды народов Дагестана. Махачкала., 1987. 3 Марковин В.И., Мунчаев P.M. Неолитическая стоянка близ г. Буйнакска (Дагестан) // Краткие сообщения Института истории материальной культуры. 67. 1967. С.79. - 51 - в Южном Дагестане вплоть до образования политических объеди¬нений (X-XV вв.).1 Плоскость и предгорье стали главными очагами земледелия с преобладанием крупного рогатого скота, в то время как в горных селениях (Фий, Куруш, Хнов, Маза, Борч и т.д.) наибольшее распространение получило отгонное скотоводство. Отгонность объяснялась как экономическими, так и историческими услови¬ями, и прежде всего она явилась следствием нехватки кормовой базы для круглогодичного содержания скота в горах. Из многообразных форм ведения отгонного скотоводства ведущее место занимал отгон скота на альпийские и зимние плоскостные пастбища (данный тип был характерен для селений предгорной и горной зоны Самурского округа, Верхнего Табасара-на); для горно-долинных селений Самурского округа форма скотоводства характеризовалась отгоном скота на отдельные сельские пастбища; в агульских селениях практиковался отгонно-весенний тип скотоводства, особенностью которого являлось стационарно-пастбищное содержание скота на присельских пас¬тбищах. В высокогорных селениях Южного Дагестана практико¬валась полукочевая форма скотоводства с отгоном скота на осенне-зимние и весенние пастбища Азербайджана.2 И в земледельческом, и в скотоводческом быту сохранялись остатки патронимических связей. Что касается землевладения и землепользования, то М.О.Косвен, попытавшийся исторически реконструировать патронимию как родовое объединение в эконо¬мическом смысле этого слова, т.е. коллективную собственницу всех земель, выдвинул следующее предположение: «Когда патро¬нимия составляла отдельные кварталы селения, владельцем всей обрабатываемой земли было селение, или соседская община, а кварталы - патронимии получали наделы, которые периодически переделялись!..» И далее: «с течением времени коллективное владение землей в пределах патронимии стало распадаться. Это, 1 Гаджиев М.А. Народные традиционные навыки по уходу и содержанию крупного и мелкого рогатого скота в Южном Дагес¬тане во второй половине XIX-нач.ХХ вв. // Хозяйство народов Дагестана в XDC-XX вв. Махачкала., 1979. С.56. 2 Гаджиев М.А. Скотоводство народов Южного Дагестана в прошлом и настоящем (Историко-этнографический очерк). // Автореферат. Л., 1979. С.4-5. - 52 - однако, коснулось сначала только пахотной земли. Она стала делиться по семьям».1 Между тем во введении к работе мы уже касались и другой точки зрения, согласно которой патронимия никогда не была архаическим родом, и должна рассматриваться только как родоподобное образование предклассовой и раннеклас¬совой эпох, в котором основными субъектами собственности были отдельные домохозяйства, а общая земельная и иная собствен¬ность занимала более чем скромное место.2 Собранный нами полевой материал подтверждает скорее это последнее положение. В нашем распоряжении нет строгих доказательств того, что патронимия, даже первого порядка, некогда сообща владела всеми видами земельной собственности, и это особенно относится к пахотным землям. Как уже отмечалось раньше, смежное располо¬жение земельных участков близкородственных семей - прежде всего результат их общей территориальной локализации, а земель¬ные переделы, видимо, правильно истолковываются многими исследователями как результат возникшего позже земельного «утеснения».3Все это, естественно, относится не только к сельс¬кой общине в целом, но и к входящим в нее патронимиям и прежде всего таким ее компонентам как патронимия первого (реже второго) порядка. Именно воспоминания о таких переделах мы и застаем у народов Южного Дагестана. Как расказывают некоторые старожилы, земли переделялись между членами патронимии через каждые 3-5 лет по жребию в целях соблюдения справедливости, равенства при владении хоро¬шими или менее пригодными участками принадлежавшей патро¬нимии земли, т.е. на основе уравнительного землепользования. При жеребьевке имена глав семей записывались на отдельные клочки бумаги, которые затем бросали в папаху. Далее назывался определенный участок и глава патронимии (у лезгин «сакьа»-бабка, крупный альчик среди мелких) вынимал одну из записок. Чье имя было на ней написано тот и получал данный участок.4 1 Косвен М.О. Семейная община и патронимия. С. 193. 2 Ср.сходную точку зрения: Агларов М.А.Сельская община в Нагорном Дагестане в XVII- начале XIX в. М., 1988.С. 125 ел. 3 См., например: Община и Африка. П. Т. М., 1978. С. 43. 4 АИЭА РАН Полевой материал С .А.Азизова. Тетрадь N4. Л. 74. Информатор Касумханов В. (80 лет). с.Кирка Магарамкентского района. 1987 г. - 53 - К рассматриваемому нами времени пахотная земля в основном перешла во владение джамаата иди отдельных семей и перестала переделяться по патронимиям, но этот процесс еще не был завершен. Например, в конце Х1Х-начале XX в. в цахурских селах встречались различные формы собственности на пахотную землю. В селении Цахур вся пахотная земля была поделена по семьям и передавалась по наследству. Пашни стоили очень дорого. Участки пашни продавали за такое количество овец, которое на них умещалось. Так же обстояло дело и в цахурских селениях Калял, Дженых, Сюпот. В Каляле лучшие участки пахотной земли принадлежали семьям из влиятельных патронимии.1 Однако в цахурском селении Мишлеш, где проживало три патронимии, пашни распределялись по этим патронимиям, а внутри них уже по семьям. Советы аксакалов патронимии ника¬кого участия в распределении земель между семьями не принима¬ли. Так как земли было мало, встречались семьи, которые не получали земли. То есть, семья 2-3 года могла иметь землю, а следующие 2-3 года она оставалась безземельной.2 В цахурском селении Гельмец владельцем пахотных участков был джамаат, и все решения, связанные с землевладением, принимал совет аксакалов общины. Пашни делились по патрони¬миям, но джамаат строго следил за тем, чтобы земля была поделена между всеми семьями села. Земли же, очищенные под пашню от камней, кустов и т.д. отдельными семьями, принадле¬жали им самим. Что касается сенокосов, то они были общеджа-маатскими, но имелись и семейные сенокосы.3 Рутульцы, у которых было более развито скотоводство (селе¬ния Хнов, Рутул и др.), имели пахотные земли в семейном владении. У лезгин, населявших плоскостную часть гор и пред¬горье и занимавшихся в основном земледелием, пашни принадле¬жали джамаату, который распределял их по патронимиям (налри- 1АИЭА РАН Полевой материал С. А.Азизова, Тетрадь N1.JI.47. Информатор Муминов М. (80 лет) с. Калял Рутульского района. 1986 г. 2 Там же. Тетрадь Ш.Л.20. Информатор Мусаев Д.М. (75 лет), с.Мишлеш Рутульского района. 1986 г. 3 Там же. Тетрадь Ш.Л.35. Информатор Мирзоев Г.С. (64 года) с.Гельмец Рутульского района.1986 г. -54- мер, в селении Мискинджа).1 У тех же лезгин, которые жили в горах и занимались в основном скотоводством, пахотные участки были, как правило, семейными. В общей форме об этом писал уже Ф.Энгельс: «В тесных горных ущельях родовое пользование землей очень рано сменяется владением ею отдельными дворами, а в распоряжении общин остаются только невозделанные земли».2 Пастбища, как правило, были собственностью джамаата. Джамаат распределял их либо между патронимиями, либо между семьями, учитывая количество скота, которое они имели. Местами различались пастбища для крупного рогатого скота и овец и пастбищные земли, где пасли лошадей для осенних работ (селение Цахур).3 Свободные пастбища джамаат мог сдавать в аренду соседним сельским обществам (селение Мишлеш).4 В рутульском селении Хнов наряду с джамаатскими пастбищами имелись и пастбища, которые принадлежали богатым людям, имевшим большое количество овец (Гаджи-Кадир из патронимии третьего порядка Убанейер имел до 5 тыс. голов мелкого рогатого скота, Гаджи-Аббас из близкородственной группы Гаджиаббасар - 2 тыс. голов скота).5 Однако у рутульцев существовало и «родовое» владение пастбищами, как отмечала это Л.Б.Панек.6 Однако, несмотря на то, что пастбищные земли, например, в Агуле были собственностью джамаата, фактически ими пользова¬лись только наиболее состоятельные патронимии (первого поряд¬ка). Точнее выпас общественного скота на джамаатских землях 1АИЭАРАН Полевой материал С.А.Азизова. Тетрадь Ы2.Л.23. Информатор Ахмедов М-Г.(70 лет) с.Мискинджа Ахтынского района. 1986г. 2 Маркс К.и Энгельс Ф. Соч. Т.19. С.332-333. 3 АИЭА РАН Полевой материал С.А.Азизова. Тетрадь Ш.Л.5. Информатор Гаджиева У.(79 лет) с.Цахур Рутульского рай¬она.1986 г. 4 Там же. Тетрадь М1.Л.21. Информатор Мусаев Д.М. (75 лет) с.Мишлеш Рутульского района. 1986 г. 5 АИЭА РАН Полевой материал С.А.Азизова. Тетрадь N2JI.8. Информатор Сулейманов A.M. (69 лет) с.Хнов Рутульского района. 1986г. 6 Панек Л.В. Рукописный фонд ДНЦ РАН. Ф.З. Оп.З. Д.2 Л.56. - 55- разрешался с ранней весны и до наступления лета. Затем пастбищ¬ные участки, как правило, переходили в пользование отдельных групп ближайших родственников.1 В лезгинском селении Гдым наряду с джамаатскими существо¬вали и патронимические пастбища. Однако не все патронимии селения имели свои пастбищные земли. Так, «пришлые» патро¬нимии (семейно-родственная группа Цурухар) их не получали.2 В лезгинском селении Зрых Самурского округа имелись пастбища, принадлежавшие отдельным тухумам, т.е. самым широким кругам патронимии.3 Эти пастбища имели патроними¬ческие названия («Эпелрин сав», «Тарханрин сав», «Усманрин сав», здесь же находились принадлежавшие отдельным патрони-миям огороженные места («Ятах», «Гатун», «Кьуз», * Парах ар и т.д.), куда загонялся скот входивших в них семей. На наличие у лезгин «родовых» загонов для скота указывает и Р.Г.Маршаев.4 Сенокосы также, как правило, либо находились в коллектив¬ной собственности джамаата, либо были собственностью отдель¬ных семей, но и в этой области сохранялись остатки патроними¬ческой собственности. В тех южнодагестанских селениях, где в хозяйстве преобла¬дало скотоводство (цахурские селения Цахур и Мишлеш, рутуль-ские селения Хнов и Рутул, лезгинские селения Фий и Гдым), владение сенокосными землями имело разные формы. Так, в селении Цахур о начале покоса объявлял совет общины. Все селение участвовало в заготовке сена. Затем это сено поровну распределялось между всеми семьями. В селении Мишлеш покос¬ные земли принадлежали джамаату, но имелись два участка «Зерк» и «Гома», которые были поделены поровну между всеми семьями села и были их собственностью. В селении Гельмец покосы также принадлежали джамаату, однако, как уже отмеча- 1 Ахмедов Ш.М., Булатова А.Г., Исламмагомедов А.И. Агулы. С.57. 2АИЭАРАН Полевой материал С. А.Азизова. Тетрадь N2JI.17. Информатор Ашуров Ш., (66 лет) с. Гдым Ахтынского района. 1986 г. 3 Агаширинова С.С. Материальная культура лезгин... С.142. 4 Маршаев Р.Г. К вопросу о социальном строе Ахтыпаринского «вольного» общества в XVIII - начале XX вв. // Ученые Записки ИИЯЛ. 1957. Вып.З. С.111. -5в- лось выше, участки, очищенные от камней отдельными лицами, принадлежали им лично, и джамаат этому не препятствовал. Сенокосный участок, принадлежавший джамаату, был в табаса¬ранском селении Ляхля. Землю с этого участка (Зуумдин хер -зуумский луг) давали новопоселившимся семьям. Если же семья покидала селение, то ее сенокосную землю джамаат отдавал другой нуждающейся семье.1 Различные формы владения сенокосными землями в середине XIX - начале XX в. встречались также и в других местах Южного Дагестана. Так, у рутульцев селения Хнов сенокосы, лежащие близ села, принадлежали отдельным семьям, а более отдаленные - джамаату.2 По такому же принципу делились сенокосы у лезгин селений Смугул, Зрых, Куйсун. Однако в некоторых случаях джамаат делил покосы по патронимиям, а те, в свою очередь, - по семьям. Все же сенокосы, наделявшиеся по патронимиям, были очень редки. В селении Куйсун нами зафиксирован такой обычай. Семьи патронимии третьего порядка Мугулар, имеющие бычков, перего¬няют их в селение Тарах к родственникам и сообща заготавливают для них на зиму сено. Затем один из представителей этой патронимии всю зиму ухаживает за бычками вблизи селения Мака. Возможно, этот обычай указывает не только на то, что когда-то данная патронимия имела общие сенокосные земли у селения Мака.3 Лесные угодья обычно находились в коллективной собствен¬ности сельского общества, но нередко и отдельных патронимии (разных порядков). Многое здесь зависело от того, был ли лес предназначен для хозяйственных нужд джамаата (строительство мостов, дамб и т.д) или же использовался как топливный материал. Так, в селении Цахур были лесные участки, которые при¬надлежали джамаату, и участки, принадлежавшие патронимиям третьего порядка - тухумам или их внутренним подразделениям 1АИЭА РАН Полевой материал С. А.Азизова. Тетрадь N4. Л. 12. Информатор Рамазанов К. (80 лет), с.Ляхля Хивского района. 1987г. 2 Там же. Тетрадь К2.Л.8. Информатор Сулейманов A.M.(69 лет), с.Хнов Ахтынского района. 1986г. 3 Там же. Тетрадь Ш.Л.57. Информатор Агаширинова.З.М. (84 года), с.Куйсун Магарамкентского района. 1986г. -57- - ахалам. Как в первом, так и во втором случае такие участки носили патронимические названия. Вазейшин-Чалаг(«чалаг» по-цахурски лес) принадлежал тухуму Базер, Джирееван-Чалаг -ахалу Джиреевар тухума Мусафурар, Алхасан-Чалаг - ахалу Алхасар тухума Лулиар, Сюнтюнаул-Чалаг - ахалу Сюнтюнур тухума Мусафурар. Общесельский лес назывался Джамаатын-Чалаг. Те патронимии, которые не имели своих лесных угодий, с разрешения совета аксакалов пользовались джамаатским лесом. Но это были лесные участки, использовавшиеся для строительст¬ва. Участок леса по долине р. Атахай, использовавшийся на топливо, полностью принадлежал сельскому обществу. Заготав¬ливать дрова на зиму и для приготовления пищи из этого леса можно было и без разрешения сельских властей.1 Иначе обстояло дело, например в селении Сюпот, где весь лес принадлежал сельской общине. Каждой семье разрешалось рубить в год один «кулач» древесины (4м3).2 В селении Мишлеш лес также раньше принадлежал сельской общине, но позже частично перешел к отдельным лицам и стал носить их имена (рощи Бакрир, Лагинар и т.д.3. На то, что леса и пастбища находились в общественном владении, указывал еще М.М.Ковалевский. Он писал, что «у горцев Дагестана, как и у лезгин Закатальского округа, совместное владение пастбищами и лесами встречается бок о бок с подворной собственностью в применении к пахоте и лугам. Никто не вправе делать заимки к общинной пустоши и лесу, не получив на то предварительного согласия всей общины».4 О формах земельной собственности, в том числе и патроними¬ческой собственности, господствовавших в XIX в., свидетельству¬ют также архивные данные. Например, известно, что у лезгин к середине XIX в. в целом преобладала обшинная собственность на 1 АИЭА РАН Полевой материал С.А.Азизова. Тетрадь N1. Л.5,6. Информатор Гаджиева У., (79 лет), с.Цахур Рутульского района. 1986 г. 2 Там же. Тетрадь N1. Л. 17. Информатор Бабаев Г., (74года), с.Сюпот Рутульского района. 1986 г. 3 Там же.Тетрадь N1. Л.21. Информатор Мусаев Д.М.,(75 лет), с.Мишлеш Рутульского района. 1986 г. 4 Ковалевский М.М. Закон и обычай на Кавказе. T.I. M., 1890. С. 62. - 58 - все виды земель. В частности , в рапорте начальника Самурского округа указывается, что «жители селения Куруш живут на собственных землях и имеют в общественном пользовании: 2000 десятин выгонной земли, 5000 десятин летних пастбищ, 173 десятины неполивной пахотной земли и 343 десятины покосной земли».1 Но архивные данные свидетельствуют, по-видимому, также и об остатках патронимической собственности на землю. Например, по сведениям сословно-поземельной комиссии, в Са¬му рском округе (ныне Магарамкентский район) имеются «земли пахотные, покосные, садовые и огородные, состоящие из отдель¬ных участков, находящихся в пользовании отдельных хозяйств, как и отдельные небольшие рощи, и составляют по примеру как и у всех горцев Дагестана мюльки, т.е. наследственную собствен¬ность каждого хозяина и наследует в роде вообще по шариату... Пастбищные земли в стране, как и летние пастбищные горы, находятся в пользовании целых селений, а частично и целого магала (квартала-С.А.), т.е. в неразделенном пользовании целой группы нескольких семей... "2 Мельницы в южнодагестанских селениях, как правило, при¬надлежали отдельным лицам и носили их имена. Но в известном смысле это были и патронимические мельницы. Так, в селении Мишлеш было 4 мельницы: мельница Ибрагимова из патронимии третьего порядка - тухума Хамидиер; мельницы Адильханова и Нучиева из тухума Калибымы; мельница Магомедалиева из тухума Хютбу. То же наблюдалось в селении Гельмец, где было шесть патронимии третьего порядка - Джибиляр, Каниер, Бекъ-ахмадар, Арабар, Индиваяр, Холагар - и шесть мельниц.3Так же обстояло дело в других цахурских (например селение Цахур) и лезгинских (например, селение Мискинджа) селениях. Каждая из мельниц находилась во владении представителя одной из патро¬нимии (судя по нашему полевому материалу - патронимии третьего порядка). И каждая из патронимии села пользовалась определен¬ной мельницей. Можно предполагать, что представители каждой из патронимии - тухумов некогда сообща владели одной из •ЦГА РД. Ф.2. Оп.З. Д.166. Л.5. 2 ЦГА РД же. Д.142.ЛЛ.2.4. 3 АИЭАРАН Полевой материал С.А.Азизоа. Тетрадь М1.Л.37. Информатор Мирзоев Г.С. (64 года), с.Гельмёц Рутульского района 1986г. - 59- мельниц. Места, где молотили зерно, назывались по-цахурски «ата». Они принадлежали отдельным семьям, но имелись и «ата», которые являлись собственностью нескольких родственных се¬мей. Таких коллективных собственников. называли «зиары» (селение Гельмец). Одну из важных черт известной хозяйственной общности патронимии составляла взаимопомощь ее семей. По поводу такой взаимопомощи у народов Кавказа вообще М.О.Косвен писал: «Эта черта особо стойко сохранялась в быту всех народов Кавказа даже тогда, когда патронимия испытала уже глубокий распад, взаимо¬помощь выражалась в том, что все семьи патронимии неукосни¬тельно являлись на помощь тогда, когда одна из семей предпри¬нимала какую-нибудь работу, для выполнения которой сил одной семьи было недостаточно. Например, постройку или ремонт дома, работы, связанные с устройством семейного празднества, при крупных затратах по устройству свадьбы, похорон, поминок и т.д. Взаимопомощь распространялась и на более широкую родственную группу, но тогда как дальние родственники помогали по желанию, помощь членов патронимии была обязательной или производилась в первую очередь».1 Это в полной мере относится к южнодагестанской патрони¬мии. Важно подчеркнуть, что помощь ее членов друг другу была безвозмездной как в сельскохозяйственных работах, так и в быту. Но она, разумеется, требовала ответной помощи при сходных обстоятельствах, что, впрочем, не было обусловлено ни сроками, ни размерами такой помощи. Сказанное подтверждают и опубли¬кованные архивные данные: «Обязанности членов тухума относи¬тельно друг друга заключались в нравственной и материальной поддержке, и то в ограниченном числе случаев, как, например, в делах по кровомщению, уплате штрафов, податей и т.д. Помощь обедневшим членам не считалась обязательной; хотя отказ в ней каждый раз осуждался народным мнением».2 В чем же выражалась взаимопомощь во время сельскохозяй¬ственных работ? Так, например, в селении Мака Самурского округа (ныне Магарамкентский район) перед началом сенокоса семьи патронимии третьего порядка Мугулар договаривались о том, чей участок будут убирать первым. Мужчины згой патрони¬мии, помогая друг другу, должны были поочередно убирать сено со своих участков. Та семья, чье сено убирали, должна была в этот день готовить пищу для помогавших, отнести еду в поле или пригласить их по окончанию работы домой. То же имело место во время уборки урожая с поля, сбора фруктов и т. д., когда за каждой из семей патронимии был закреплен определенный день. Большое значение имела взаимопомощь в скотоводческом хозяйстве. Отгонная форма скотоводства требовала немалых расходов, и мелкие хозяйства из-за невозможности нести такие расходы, объединялись в «кош» - коллективную организацию по выпасу овец.1 Такие объединения у народов Южного Дагестана были преимущественно родственными. Приходилось объединять свои усилия и в других производст¬вах, связанных с ведением скотоводческого хозяйства (переработ¬ка шерсти, ковроткачество и т.д.). Такие обычаи существовали в Южном Дагестане повсеместно. Так, у цахуров помощь членов патронимии третьего порядка -тухума была желательной, патронимической группы близких родственников - ахала считалась обязательной. Семья, которая нуждалась в помощи, не сообщала об этом своему ахалу. Члены ахала должны были сами прийти на помощь. Если же работа была трудоемкой (например стрижка овец) и с помощью только своего ахала семья не могла с ней справиться, то она просила помощи у тухума (например, селение Цахур)» .2 Тем, кто помогал, иногда дарили мелкие вещи, кисеты, мужские пояса и т.д., а по окончании работы помогавших обязательно угощали (селение Гельмец).3 Бывали случаи, когда при стрижке овец или уборке урожая патронимии обращались за помощью к другой, наиболее близкой по родству патронимии или же ко всему сельскому 1 Косвен М.О. Семейная община и патронимия. С.198. 2 Цветков А. Кюринский округ. С. 40. - во - 1 Гаджиев М.А. Народные традиционные навыки по уходу и содержанию крупного и мелкого рогатого скота в Южном Дагес¬тане. С.56. 2 АИЭА РАН Полевой материал С.А.Азизова. Тетрадь N1 .Л.7. Информатор Гаджиева У, (79 лет) с.Цахур Рутульского района. 1986г. 3 Там же. Тетрадь N1.JI.38. Информатор Мирзоев Г.С. (64 года) с.Гельмец Рутульского района. 1986г. -61 - обществу (селение Сюпот).1 Обязательной была помощь всех семей патронимии во время крупных празднеств, например, свадьбы. Семья, в которой должна была состояться свадьба, собирала всех родственников и совеща¬лась с ними по поводу предстоящего распределения обязанностей. Собравшимся подавали ужин. Этот обряд в лезгинском селении Курах назывался «гъурушрин xanla».2 Назначали лиц, которые должны были созывать гостей. Человека, приглашавшего гостей на свадьбу, лезгины называли «мусудом». Мусуд ездил на коне из села в село, чтобы пригласить гостей на свадьбу. Назначали лицо, которое должно было пригла¬сить музыкантов. Выбирали поваров, назначали тамаду (шах). У лезгин в прошлом свадьба длилась три дня. Средняя семья, игравшая свадьбу, не имела возможности все три дня кормить всех приглашенных. Поэтому семьи патронимии первого порядка обязательно оказывали друг другу материальную помощь. Они приносили с собой муку, рис, привозили баранов, то есть все необходимое для свадьбы. С проникновением в быт денежных отношений патронимия стала помогать своим членам деньгами. Такую же помощь во время свадьбы оказывали и у рутульцев Каждый член патронимии первого (а иногда и второго) по рядка во время свадьбы, кроме своего непосредственного активного участия в организации торжества, носил «хунчэ» в домженихаи «тХабакЬ в дом родителей невесты. «Хунчэ» состояло из туши сушеной баранины, «рат!ала» (2кг) топленного масла, двух рат!алов овечьего сыра и «рубэ» (12 кг) муки или крупы, а в «тГабакЬ входил отрез на платье, платок и рат!ал пряжи. Кроме того, на следующий день после свадьбы, члены патро¬нимии первого порядка каждый день поочередно продолжали свадебные торжества, организуя «джарга» (массовое угощение с большими затратами и подарками), цель которых была показать молодой невесте дорогу в дом членов патронимии. На джарга приглашали всех участников свадебного торжества.3 1 Там же. Тетрадь N1.JI.17. Информатор Бабаев Г. (74 года) с.Сюпот Рутульского района. 1986г. 2 Xanla - каша, гъуруш - в данном случае название вида каши. 3 АИЭА РАН Полевой материал С.А.Азимова. Тетрадь N4. Л. 72. Информатор Хидиров Б. (82 года). с.Рутул Рутульского района. 1988г. Обязательной была взаимопомощь всей такой патронимии и во время похорон, большинство обязанностей, связанных с похоронами, возлагалось на наиболее близких родственников семьи умершего, далее - по мере близости родства. Существовал обычай взаимопомощи, связанный с постройкой дома и другими бытовыми работами на чьей-либо усадьбе (имаджи - у цахуров, хТавун - у рутульцев), зафиксированный нами в цахурских (селения Мищлеш, Гельмец и других) и рутульских (селения Борч, Лучек) селениях. Известно, что в условиях гор без помощи родственников невозможно собрать и перебросить камень, заготовить лесоматериалы, возводить стены. Поэтому институт взаимопомощи особенно проявляется именно здесь. Члены патро¬нимии по степени родства помогали и материально. Каждый родственник должен был отработать определенные дни на строи¬тельстве, раз в неделю угостить всех помогавших. Во время кладки фундамента и перекрытия крыши, делали подарки мастеру, а хозяину нового дома родственники дарили крупу, масло, мясо, подарки хозяину нового дома делали и соседи однако в меньшем количестве.1 У цахуров, семья, которая нуждалась в помощи, объявляла об этом своим близким родственникам, которые обя¬заны были ей помочь. По окончании работы резали барана, , готовили праздничные блюда. Нередко имаджи проводили под музыку и с национальными играми. Любопытный обычай описан С.С.Агашириновой2, а также зафиксирован нами в некоторых лезгинских и рутульских селени¬ях, это - «Бешхурт!». В последние дни весны «ракъар» (с 6 июня по 21 июня) отмечали начало уборки урожая, обычно ячменя, который поспевал раньше других сельскохозяйственных культур. 'Тот хозяин, у которого первым на селе поспевал урожай, должен был собрать его, перевезти на ток и помолоть. Пока зерно еще оставалось на току, хозяин объявлял, что он готов делать «бешхуртГ, т.е. готов отдавать часть урожая в долг тем, у кого кончились запасы зерна к весне или тем, кто вообще нуждается. При этом в первую очередь давали членам своей патронимии 1 Там же. Тетрадь N4.Л,71. Информатор Карималиев Я. (86 лет). с.Шиназ Рутульского района. 1988г. 1 Агаширинова С.С. Лезгинский сельскохозяйственный ка¬лендарь // Проблемы социально-экономического и политического развития Дагестана. Махачкала, 1981. С.9. -63 - первого порядка. Тот, кому нужен был «бешхурт!», приходил на ток и брал урожай в долг. Зерно, полученное в долг, в этом случае отдавали без всякого процента.1 У цахуров, не только патронимии первого порядка, но и ахалы (патронимии второго порядка) одного тухума (патронимии треть¬его порядка) нередко оказывали друг другу помощь в повседневной жизни. Например, богатый ахал отдавал одну овцу из каждых сорока бедным ахалам, 2 квасли (5 пудов) зерна из каждых сорока квасли. Богатые семьи во время праздников дарили бедным семьям своего ахала «фетру» (подарок) - 4 кг зерна. Если бедных семей в ахале не было, то фетру отдавали родственному ахалу (селение Цахур).2У лезгин, когда кто-нибудь резал корову, он должен был подарить по 2-3 кг мяса близким родственникам или бедным (мусульманский обычай садака). У табасаран, как, впрочем, и других народов Дагестана, существовал и такой вид помощи, как закят. Закят раздавали тогда, когда об этом объявлял мулла, он же руководил раздачей занята. У табасаранов селения Ляхля в закят входили зерно и овцы. Каждая богатая семья должна была отдать бедным родственникам 4 штуш (80 кг) зерна от каждых 40 пггуш и одну овцу от каждых 100. Кроме того, ежегодно богатые члены патронимии дарили нуждающимся в своем тухуме 2,5 кг зерна.3 Этот и подобные обычаи, сохранившиеся у народов Южного Дагестана в рассматриваемое время, несомненно, свидетельствуют о заметно выраженной хозяйственной общности внутри патрони¬мии. Важен вопрос о том, в какой степени описанные явления и прежде всего обычаи взаимопомощи подверглись в это время классовой трансформации. Известно, что в классовом обществе древние народные, обычаи взаимопомощи в той или иной мере использовались господствующим классом в своих нтересах, при¬чем с начавшимся развитием капиталистических отношений они нередко вуалировали эксплуатацию этого типа. Что касается 1 Там. же. С.10. 2 АИЭА РАН Полевой материал С.А.Азизова. Тетрадь N1.JI.7. Информатор Гаджиева У. (79 лет), с.Цахур Рутульского района. 1986г. 3 Там же. Тетрадь N4.JI.14. Информатор Рамазанов К. (80 лет), с.Ляхля Хивского района. 1987г. . 64 - феодальной трансформации этих обычаев, то мы не располагаем какими-либо данными на этот счет, но в отношений времени, доступного этнографическим исследованиям, то здесь в нашем распоряжении имеются сведения, полученные как другими этног¬рафами, так и нами самими. Богатым семьям тех или иных патронимии требовалась существенная помощь со стороны родственников во время полевых рабоФ или же стрижки овец, так как участки пахотной земли и количество скота у них были значительно большие, чем у других членов патронимии. Так, у агулов во время сельскохозяйственннх работ богатые семьи часто прибегали к обычаю родственной взаимопомощи (мел), когда вся работа проводилась за угощение.1 Бывало, что привлечение бедных родственников к работе на полях и в животноводстве оплачивались чисто символически. Такая оплата равнялась 12 меркам (мерка - 14 кг) зерна на всех помогавших 2. Фактическое участие в сезонных работах бедных родственников было совершенно несоразмеримо с этой оплатой. Социальная дифференциация среди членов тухума (патронимии третьего порядка) явно вырисовывалась во время мала, т.е. на мал экономически более мощных родственников ходили все мужчины и женщины тухума, а к бедным - поменьше, ограничивались отправкой детей или женщин.3 К помощи членов патронимии богачи прибегали и при пос¬тройке дома, мельницы и т.д. У лезгин тем, кто участвовал в этих работах, «дарили» несколько килограммов сыра и масла. А беднякам селения Хнов за незначительную плату приходилось пасти скот родственников во время многомесячного кочевья.4 Таким образом, следует, что богатые слои крестьянства исполь¬зовали почти безвозмездный труд членов своих патронимии. 'Ахмедов Ш.М., БулатоваА.Г., Исламмагомедов А-.И. Агулы. С.36. ' 2 АИЭА РАН Полевой материал С.А.Азизова. Тетрадь N3.Л. 11. Информатор Ахмедов А. (59 лет), с.Рича Агульского района. 1987г. 3 Там же. Тетрадь N4JI.71. Информатор Ахмедов М. (80 лет), с.Мюхрек Рутульского района 1988г. 4 АИЭА РАН Полевой материал С. А.Азизова. Тетрадь N2. Л. 11. Информатор Сулейманов A.M. (68 лет), с.Хнов Ахтынского района. 1986г. -65- Причем в данном случае обычай обязательной родственной взаи¬мопомощи в какой-то мере был каналом психологического внеэ¬кономического принуждения. ГЛАВА ВТОРАЯ. ОРГАНИЗАЦИОННАЯ ОБЩНОСТЬ ПАТРОНИМИИ. В первой главе мы подробно говорили о такой черте обществен¬ного единства патронимической организации у народов Южного Дагестана, как ее локализованность, которая выражалась прежде всего в том, что патронимии (разных порядков) вплоть до XX в., нередко занимали определенную часть или квартал селения. Кроме того, организационная общность патронимической организации определялась и тем, что она имела свои органы управления, места сборищ, собраний, где решались вопросы, касающиеся отдельных членов патронимии -хозяйственные, правовые и другие. При этом, разумеется, ведущая роль принадлежала главам патронимии. У всех народов Дагестана существовали главы патронимии всех трех уровней, которые имели различные наименования. У лезгин главы патронимии назывались «як пайдайди» («человек, который делит мясо»), «кельте» («глава», «главный»), «сакъа» («бабка», крупный альчик среди мелких), «агъсакъал» («белобо¬родый», «седобородый»). У табасаранов и цахуров главу патрони¬мии называли «агъсакъалом», у рутульцев - «баба» («отец»), «къхьдыхыди»1 («старший родственник»), у агулов бытовало местное название «джавгармужур кеетар»2, что, так же как агъсакъал, означало белобородый. Первоначально главы патрони¬мии выбирались, но приблизительно с начала XIX в. участились случаи, когда эту должность передавали по наследству. Главой патронимии обычно становился один из самых уважаемых, умудренных опытом и обладающих организационными способнос¬тями ее членов. Хотя обычно глава патронимии избирался из числа старших, но встречались случаи, когда им становились относительно молодые, однако уже опытные и энергичные или наиболее состоятельные мужчины. Так, из записей обычного права Дагестана XVII-XIX вв. следует, что у лезгин и агулов «главою тухумане всегда считается старший в роде: в большинстве 1АИЭАРАН Полевой материал С.А.Азизова. Тетрадь N4. Л. 73. Информатор Керималиев Я. (86 лет), с.Шиназ Рутульского района. 1988г. 2 Там же. Тетрадь Ш.Л.4. Информатор Раджабов P.P. (61 год), с.Буркихан Агульского района. 1987г. - 67 - От главы патронимии во многом зависела прочная связь между входящими в неё семьями в их хозяйственной, общественной и идеологической жизни. Он руководил почти всеми делами членов своего тухума. Главы семей советовались с агъсакъалом, автори¬тет которого был очень велик: как он сказал, так и поступали. В народе обычно говорили: агъсакъал тухума «не согласился» или «согласился» с чем-либо, и исходили из этого. Поэтому, прежде чем приступить к какому-либо важному делу, касающемуся одного из членов тухума, обращались к главе патронимии. Так поступа¬ли, например, при покупке или продаже земли или скота, выдаче замуж дочери, женитьбе сына, при кровомщении, постройке дома и т.д. и т.п. Адаты табасаранов определяли права главы тухума следующим образом: «Право главы тухума на его членов более совещательное; его спрашивают, когда нужно женить или выдать замуж, купить или продать; после убийств и поранении он устраивает примирение и угощение; следит за членами своего тухума, наставляет или делает замечания. Ежели член тухума не послушает, то глава не принимает никаких против него принуди¬тельных мер, а оставляет его на произвол. Так было прежде и продолжается до сих пор».1 Аналогичным образом обстояло дело и У других народов Дагестана. Так, адаты аварцев о браке и семье в Х1Х-начале XX в. требовали, чтобы родители не давали согласия на обручение дочери пока не « посоветуются со старейшим тухума» ? О том, каким авторитетом пользовался глава патронимии, свидетельствует и наш полевой материал. Например, все семьи тухума Раджабар из табасаранского селения Ярак Кайтаго-Табасаранского округа ставили на своих лошадях арабским шрифтом клеймо «Адул» - имя аксакала этой патронимии, который долгое время ею руководил.3 А в рутульском селении Хнов, одна из улиц в квартале Сурхаяр носила имя Амина4, 1 Поручик Сотников. Сведения о Табасарании. С.46. 2 Гамзат Цадаса. Адаты о браке и семье аварцев в Х1Х-начале ХХв. // Памятники обычного права Дагестана XVII-XIX вв. М.,1965.С.55. 3 АИЭА РАН Полевой материал С.А.Азизова. Тетрадь N4.Л. 17. Информатор Сефиханов Т. (90 лет), с.Ярак Хивского района. 1988г. 4 Там же. Тетрадь N2.Л.7. Информатор Сулейманов A.M. (69 лет), с.Хнов Ахтынского района. 1986г. - 70- который был главой тухума Сурхаяр. После смерти наиболее уважаемым главам патронимии ро¬дственники ставили «зияраты» (священные постройки на моги¬лах). Так, в селении Цахур зияраты натухумных кладбищах были поставлены главе тухума Базер Абдулвагабу-Эфенди и главе тухума Исакурир Абдурахману-Эфенди.1 В XIX в. в южнодагестанских селениях еще встречались случаи, когда старейшины пользовались в своих патронимиях (как правило первого порядка) неограниченной властью, и могли накладывать, например, запреты на те или иные действия своих родственников. И все члены патронимии должны были безукосни-тельно соблюдать их. Так, в агульском селении Рича Кюринского округа глава патронимии первого порядка Ахмадар - Ахмад запрещал ближайшим родственникам продавать свои пахотные участки членам других патронимии. Такие запреты, наложенные старейшинами, встречались и в некоторых других объединениях ближайших родственников (Кусаяр, Гожар, Зильгаяр, Чанкаяр) этого селения.2 Подобное было нередкостью и в лезгинских селениях. Например, в селении Гильяр Гамзатбек, глава патрони¬мии первого порядка Шамсар, также запрещал родственникам продавать свои пашни.3 Запреты, наложенные старейшинами патронимии, носили разный характер, например, в лезгинском селении Ново-Фила глава объединения ближайших родственников Ахундар-Магомед запретил отдавать замуж девушек патронимии за представителей патронимии Хамидар и Таликар.4 Как правило, главы патронимии, обычно третьего порядка, повсюду в Южном Дагестане входили и в совет общины5 (у лезгин, 1 Там же. Тетрадь Ш.Л.7. Информатор Гаджиева У. (79 лет), с.Цахур Рутульского района. 1986г. 2 АИЭА РАН Полевой материал С. А.Азизова. Тетрадь N3. Л. 11. Информатор Рамазанов X. (62 года), с.Рича Агульского района. 1987г. 3 Там же. Тетрадь N4.Л.77. Информатор Алиева X. (100 лет), с.Гильяр Магарамкентского района. 1988г. 4 Там же. Тетрадь N4. Л. 79. Информатор Галимов А. (93 года), с.Ново-Фила Магарамкентского района. 1988г. 5 Там же. Тетрадь Ы2.Л.21. Информатор Ашуров Ш. (66 лет), с.Гдым Ахтынского района. 1986г. - 71 - табасаранов, рутульцев - «аксакалар», у агулов - «усейндемар»). Так, в совет аксакалов джамаата селения Гдым входили главы всех таких патронимии селения. «В совет старейшин входили представители каждого тухума. Во главе старейшин находился старшина - кевха, должность которого формально была выборной, но на деле он избирался только из богатых тух умов».1 Главы патронимии в Южном Дагестане сохранялись вплоть до недавнего времени. Так в Ахтах, как писала Л.Б.Панек, и сейчас еще нередко в группе сородичей можно видеть какого-нибудь старика, который пользуется авторитетом и, к которому обращаются за советом в разных домашних делах. Функции этих родовых старейшин, которые когда-то, наряду о родовым собра¬нием, управляли родом, стали теперь очень ограниченными»,2 В каждой патронимии у народов Южного Дагестана существо¬вали своего рода патронимические сходы, советы, куда помимо главы патронимии входили старейшие и почетнейшие главы больших и малых семей. Они обычно собирались натухумных или квартальных площадях или же в доме старшего патронимии. Здесь решались все общие важнейшие вопросы, касающиеся патронимии - о начале сезонных сельскохозяйственных работ, о распределении общественной земли, о пользовании общественны¬ми пастбищами и лесом, об оказании материальной помощи пострадавшим от несчастных случаев, о кровомщении, выплате компенсаций, примирении кровников, об изгнании или исключе¬нии из состава тухума провинившихся лиц или же принятия их обратно в состав тухума и т.д.3 Все эти вопросы обсуждались сообща, и совет патронимии, как правило, приходил к единому мнению, хотя при этом, разумеется, мнение главы патронимии имело решающее значение. Здесь необходимо сказать, что в патронимиях первого порядка в советы входило не более 4-5 человек, и это обстоятельство нередко позволяло главе патрони- 1 Ахмедов Ш.М.,Булатова А.Г.,Исламмагомедов А.И. Агулы. //Сб. статей по истории, хозяйству и материальной культуре. Махачкала, 1975. С,39. 2 Панек Л.Б. Ахты как экономический и культурный центр лезгин Самурской долины. Рукописный фонд ДНЦ РАН Ф.З. Оп.З Д.2. Л.13. 3 См.:Памятники обычного права Дагестана XVII-ХХвв. М. 1965. С.46. - 72- мии принимать решения фактически единолично. Судя по нашему полевому материалу, в целом ряде объединений ближайших родственников патронимических сходов вообще не существовало, и единственным человеком, который так или иначе регулировал общественную и хозяйственную деятельность всей патронимии был старейшина.1 К советам южнодагестанских патронимии и их главам в полной мере относится обобщение, сделанное М.О.Косвеном в отношении кавказских патронимии вообще: «Совет патронимии состоял из глав отдельных семей. Наконец, главой всей патрони¬мии был обычно старший патронимии. У кабардинцев старший патронимии - нахыжь - был весьма уважительным и авторитетным лицом, с которым полагалось советоваться во всех важных случаях жизни семейств данной патронимии. Он же являлся судьей в конфликтах между отдельными семьями. За непослуша¬ние ему виновного могли его родственники побить иди даже изгнать из селения».2 Большим авторитетом среди женщин патронимии народов Южного Дагестана пользовались старшие женщины, обычно жены аксакалов или другие умудренные опытом старухи. Ни одна женщина в тухуме не могла выдать дочь замуж или женить сына, не посоветовавшись со старшей патронимии. Во время свадеб, похорон, поминок в любой семье патронимии старшая женщина выполняла роль советчицы и распорядительницы. Все женщины ждали ее указаний и следовали им. Существенно заметить, что наиболее влиятельная женщина в патронимии не обязательно была женой главы родственного объединения. Чтобы быть при¬знанной в качестве старшей, она должна была обладать большим умом и опытом. Например, в табасаранском селении Тураг Кюринского округа в патронимии третьего порядка Кашар стар¬шей считалась Кичи, которая была матерью Умахана -главы этой патронимии. А в тухуме Гулцар3, где главой был Расулбек, 1 АИЭА РАН Полевой материал С.А.Азизова. Тетрадь N4. с.Рутул, с.Шиназ Рутульского района; с.Смугул, с.Казмаляр Ахтынского района; с.Капирказмаляр, с.Билбиль, с.Кчунказмаляр Магарамкентского района. 1988г. 2 Косвен М.О. Этнография и история Кавказа. М., 1961. С.39. 3 АИЭА РАН Полевой материал С.А.Азизова. Тетрадь N4. Л. 6 5. Информатор Ашуралиев Г. (88 лет), с.Тураг Табасаранского района. 1987г. - 73 - старшей среди женщин считалась его сестра - Халима. Однако, в патронимиях второго и первого порядков в большинстве случаев старшими считались жены глав этих семейно-родственных объ¬единений. Так, в лезгинском селении Мурерган Кюринского округа старшими женщинами в патронимиях первого порядка - Асибурар и Пелер, были жены глав этих патронимии - Зухре и Аша.1 Если права старшей женщины в патронимии третьего порядка проявляются лишь тогда, когда в жизни патронимии происходят какие-либо важные события (например, во время свадеб, рожде¬ния ребенка, религиозных праздников, похорон или поминок), то организационные функции старших женщин в патронимиях первого и второго порядков распространялись на повседневную общественную и хозяйственную деятельность семей патронимии. Кроме того, дом старшей женщины патронимии первого порядка почти каждый день посещала та или иная родственница, для того чтобы помочь старшей по хозяйству или просто поговорить, т.е. выразить ей свое почтение. Таким образом, главы патронимии, как мужчины так и женщины, являлись организаторами, руководителями и настав¬никами, которые регламентировали внутреннюю общественную жизнь патронимии. Однако было бы преувеличением сказать, что члены семейно-родственных объединений всегда и во всех случаях поступали по совету его главы. Советоваться с аксакалом им полагалось, но все же им принадлежало право воспользоваться или нет полученным советом. «Ослушник» не наказывался, хотя остальные члены патронимии относились к нему с неодобрением и осуждением. Как известно, патронимическая организация представляла собой ряд концентрических кругов или родственных групп от объединений самых близких по родству семей до широких ро¬дственных объединении типа тухума или сихила. Среди патрони¬мии второго порядка, как правило, выделялась одна «старшая» родственная группа, которая считалась самой авторитетной, и пользовалась некоторыми преимуществами в общественной жиз¬ни тухума. Так, например, в тухуме Искар в табасаранском селении Чувек, который делился на два близкородственных объединения - группу Салихар, или Зван (Верхний) Искар, и группу Картошкаиндар, или Аскан (Нижний) Искар, последняя считалась старшей и имела некоторый приоритет при решении спорных вопросов и т.д. Глава всего тухума также обычно избирался из этой группы. Тухум Малагар этого же селения включал четыре близкородственные группы (Тагирар, Гадаш1яр, Алитьяр, Мадьяр), из которых группа Тагирар занимала приви¬легированное положение, и главой всего тухума, как правило, становился именно ее аксакал. Так, последним «сакъа» тухума Малагар был Винатали - представитель группы Тагирар.1 Среди патронимии первого порядка дело обстояло аналогич¬ным образом, здесь также определенные семейно-родственные объединения находились на привилегированном положении. Так, в лезгинском селении Джипель Кюринского округа из патронимии Айдаяр и Хаханар, входившими в состав близкородственной группы Бубаяр, «старшей» считалась первая. Такое положение патронимии Айдаяр определялось тем, что ее семьи были эконо¬мически состоятельней семей патронимии Хаханар».2 Говоря о социальной жизни тухума, нельзя не отметить, что на него в какой-то мере проецировалась организация управления в малых и больших семьях, входивших в состав патронимии. Напомним, что во главе больших и малых семей стоял мужчина, который обычно был старшим в семье, а если он не отвечал обычным требованиям, то главой мог стать один из его младших братьев ( в больших семьях) или сыновей (в малых семьях). «Выбор падает на того, - писал М.М.Ковалевский,- кто умнее, трудолюбивее и нравственнее других; если эти качества встреча¬ются в старшем, то на него, в противном случае - на кого-нибудь из младших членов семьи».3 Глава семьи дожжен был иметь большой хозяйственный опыт, обладать уменьем руководить, быть строгим, терпеливым, расчетливым и самое главное справед¬ливым. Своим личным примером глава семьи способствовал 1АТЭА РАН Полевой материал С.А.Азизова. Тетрадь N4.JI.74. Информатор Садыков А-М.(78 лет),с.Мугерган Магарамкентского района. 1988г. - Г 4 - 1 АИЭА РАН Полевой материал С.А.Азизова. Тетрадь N4.JI.5.Информатор Казимагомедов К.,(78 лет), с.Чувек Хивско-го района. 1987г. 2 Тамже.Тетрадь N4.Л.72. Информатор Эседулаев 3.,(78 лет), с.Джипель Магарамкентского района. 1988 г. 3 Ковалевский М.М. Закон и обычай на Кавказе. Т.2.М., 1890. С.106. - 75 - хозяйственной активности остальных членов семьи и поддержа¬нию в ней порядка. Главой женской половины семьи обычно была старшая, умудренная опытом женщина. У лезгин, например, она называлась «ч!ехи диде», у цахуров - «абай». В большой семье она руководила, в частности, трудовой деятельностью женщин: рас¬пределяла между ними обязанности по дому и хозяйству. Каждая женщина знала, что она должна делать: од на пекла хлеб, готовила обед, другая кормила и поила крупный рогатый скот, третья носила воду, четвертая стирала, занималась уборкой. Под руко¬водством старшей женщины помогали мужьям при уборке сена, во время жатвы, на току, обрабатывали шерсть, ткали ковры, вязали и т.д., а так же воспитывали детей. Сходным образом обстояло дело и у других народов Кавказа. Так, «в азербайджан¬ской семейной общине «старшая» (беюк она - большая, старшая женщина, или агбирчек - седовласая), как правило, жена главы семьи, прежде всего распределяла работу между другими женщи¬нами, руководила ее ходом и контролировала ее результаты...» У армян главные обязанности тантикин, или согласно принятому в этнографической литературе обозначению, тантури - госпожи дома «были организаторско-наставническими и состояли в распределе¬нии работ между другими женщинами, надзоре за ними и воспи¬тании подрастающего поколения».1 Отношения между членами семьи регламентировались тради¬циями, как взаимопонимание и взаимрпощь, обоюдное уважение и особое уважение к старшим, подчеркиваемое этикетом. В то же время организация управления семьей и патронимией во многом различались в том, что глава семьи в отличие от глав патронимии всех уровней пользовался в своей семье почти неог¬раниченной властью и его указания были законом для всех членов семьи. Как социальная ячейка семья была авторитарнее любой патронимии, патронимия - демократичней семьи. Р.М.Магомедов отмечает, что «из многочисленных фактов былого устройства тухума можно заключить, что демократизм внутренних отноше¬ний тухума строился на общественном равенстве всех его членов». Одним из главных условий демократизма внутренних отношений в патронимии было общественное равенство ее членов. Но в 1 Смирнова Я.С. Положение «старшей» женщины у народов Кавказа и его историческое истолкование // Кавказский этногра¬фический сборник. VII. М., 1984. С.22,23. - 76 - рассматриваемое время этого равенства уже не было, и соответ¬ственно о демократизме патронимии можно говорить лишь услов¬но.1 Как следует из адатов Кюринского округа, «обязанности членов тухума относительно друг друга заключались в нравствен¬ной и материальной поддержке, и то в ограниченном числе случаев, как, например, в делах по кровомщению, уплате штрафов, податей и т.п. Помощь обедневшим членам не считалась обязательною, хотя отказ в ней каждый раз осуждался народным мнением» .2 При этом учитывалась степень родства: чем теснее оно было, тем более обязательной считалась помошь. Во всем этом нашло свое отра¬жение как классовое перерождение патронимии, так и заметно продвинувшееся к XIX в. вытеснение родственных отношений соседскими. Ведь в это время патронимии в Южном Дагестане существовали в составе сельских обществ, где родственный при¬нцип расселения членов патронимии уже в большей мере уступил "место территориальному и родственные чувства отошли на второй план, выдвинув на первый материальные интересы отдельных семей. В предыдущей главе мы уже касались характерной для южнодагестанской патронимии взаимопомощи ее членов. Но там речь шла о собственно хозяйственной стороне этого института, теперь же нам предстоит рассмотреть ее организационную сторону, которую можно назвать взаимоподдержкой и взаимозащитой. При этом надо иметь в виду, что дифференциация обеих сторон взаимопомощи на практике достаточно сложна, и здесь не избе¬жать отдельных повторений. В социальной жизни патронимии взаимопомощь выражалась прежде всего в обязанности ее членов оказывать друг другу всяческую материальную и моральную помощь, атакже защищать ДРУГ друга от каких-либо посягательств на жизнь, честь и достоинство. Вот несколько примеров такой взаимопомощи или взаимопод¬держки в патронимии, Если кто-либо брался за строительство дома, он должен был прежде всего пригласить к себе наиболее близких родственнников и аксакалов своей патронимии. За 1 Магомедов P.M. Общественно-экономический и политичес¬кий строй Дагестана в XVIII-начале XIX вв. Махачкала, 1957. С.125. 2 Цветков А. Кюринский округ. С.40. - 77- небольшим угощением глава семьи говорил гостям о своем намерении. Вопрос обсуждался, аксакалы обменивались мнения¬ми и давали соответствующие советы. И только лишь после полного одобрения со стороны почетных членов патронимии хозяин мог приступить к осуществлению своих планов. Глава семьи, предпринявший важное дело, не посоветовавшись с акса¬калами, подвергся бы осуждению со стороны родственников. В данном случае на передний план выступает морально-психологи¬ческая сторона оказываемой помощи, но она сопряжена и с материальной стороной - помощью членов патронимии непосред¬ственно при строительстве дома. Патронимическое единство и солидарность выражались и при разного рода несчастных случаях. Например, если кто-либо срочно резал покалечившуюся корову, то члены патронимии обязаны были первыми купить мясо, причем даже больше, чем им требо¬валось: это делалось для того, чтобы материально поддержать пострадавшего родственника. Тем больше солидарности выказы¬вала патронимия при таких несчастьях, как падеж скота. Акса¬калы патронимии собирались на квартальной площади или в доме «старшего» патронимии на совет и после подробного обсуждения случившегося объявляли, что всем членам патронимии необходи¬мо оказать посильную помощь пострадавшей семье. Собранные нами в разных селениях Южного Дагестана мате¬риалы показали, что у лезгин, табасаранов, агулов, рутульцев и цахуров существовал целый ряд форм материальной и моральной взаимопомощи, суть которых состояла в поддержке пострадавше¬го или нуждающегося в помощи члена патронимии. Например, в табасаранском селении Хуриг если кто из родни, обладая правом презумпции, приобретал землю у бедного ро¬дственника, то платил за нее больше, чем эта земля стоила на самом деле. Тем самым он оказывал ему дополнительную матери¬альную помощь.' С.С.Агаширинова пишет, что «если какую-либо семью пос¬тигла неприятность или она терпела материальный ущерб (напри¬мер, сгорел дом, погибал или терялся скот и т.п.) то все члены патронимии оказывали ей помощь -»мервет». Обычай мервет 1АИЭАРАН Полевой материал С. А.Азизова. Тетрадь N4. Л.63. Информатор Гасанов Г., (67 лет), с.Хуриг Табасаранского района. 1987 г. - 78 - совершался следующим образом: хозяину пострадавшей семьи келве («старший») сообщал о том, что сегодня вечером к нему придут гости и он должен устроить мервет. После этого он объявлял главам семей своей патронимии, что они обязаны прийти на квартальную площадь. Там келте сообщал, что «такую-то семью постигло несчастье, сегодня вечером ее хозяин устраивает мервет и все должны быть у него:..» К вечеру все главы семей собирались в доме, где устраивали мервет. После обильного ужина каждый присутствующий громогласно объявлял: «За кве хеб мервет ийизва», «за пуд кел мервет ийизва», «за са дана мервет ийизва», «за фулан къадар пул мервеи ийизва» и т.д. («Я два барана мервет даю», «я три ягненка мервет даю», «я одного теленка мервет даю», «я столько-то денег мервет даю» и т.д.). На следующее утро каждый из глав семей, участвовавших в мервете, выполнял свое обещание, приводил на квартальную площадь барана, телят или ягнят, после чего келте в присутствии всех членов патронимии' вручал эти дары пострадавшему».1 Так, в селении Зрых один из членов тухума Зпелар, лишившийся своей отары овец в результате несчастного случая, по обычаю «мервет» восстановил половину своей отары (20 голов мелкого рогатого скота).2 Как свидетельствует па га полевой материал, подобные обычаи помощи пострадавшим членам патронимии существовали и У других народов Южного Дагестана. Так, у рутульцев большую поддержку члены патронимии оказывали в несчастных случаях. Если у члена патронимии случался падеж скота, то все ближайшие родственники посещали его дом и выражали ему свое сожаление в связи со случившимся - «бэдел гынчир хъивийхь» (да поможет бог), а более состоятельные члены патронимии дарили теленка или жеребенка.3 Однако с течением времени непосредственная материальная помощь все больше замещалась участием в хозяйственной дея¬тельности родственника. 1 Агаширинова С.С. Материальная культура лезгин в XIX-начале ХХв. М. 1978. С.148-149. 2 АИЭАРАН Полевой материал С.А.Азизова. Тетрадь N2.JI.14. Информатор Азизов К. (более 80 лет), с.Зрых Ахтынского района. 1986г. 3 АИЭАРАН Полевой материал С.А.Азизова. Тетрадь N4. JL72. Информатор Керималиев Я. с.Шиназ Рутульского района. 1988г. - 79 - Раньше отдельные патронимии третьего порядка, образовы¬вавшие отдельные поселения, имели специальные земельные пахотные участки, урожай с которых считался их общей собствен¬ностью. Если какие-либо семьи патронимии нуждались в помощи (например, к весне кончался хлеб, не хватало зерна на посев и т.д.), то они обеспечивались за счет общего материального фонда патронимии. В ряде рутульских и лезгинских селений нами зафиксированы патронимии, которые имели эти своеобразные страховые фонды для нуждающихся семей. Например, в селении Куруш тухумы Айдынар и Эхмедар имели тухумные пахотные земли, урожай с которых шел пострадавшим или наиболее нуждающимся семьям этих патронимии.1 По-видимому, впослед¬ствии эти земли перешли в общий фонд сельской общины, и урожай с них поступал на нужды бедных семей всего джамаата. Внутри патронимическая взаимопомощь подразумевала и такую форму помощи, как попечение. Если семья теряла кормильца, то она оставалась на .попечений ближайших родственников. Например, после смерти главы семьи дети оставались на попечении его родного брата, а если таковой отсутствовал, то двоюродного брата и т.д. Так, по архивным данным, житель селения Мискин-джа Бешир Ага Рамазан оглы взял на свое попечение трех малолетних детей своего брата Гасана Агй, который был1 убит во время ссоры односельчанином.2 Кроме того, посильную матери¬альную помощь таким сиротам оказывали и остальные члены патронимии. Во время религиозных праздников милостыню дава¬ли прежде всего сиротам своей патронимии. Лезгинские пословицы гласили: «Жванди гешила амаз масадаз гумир», « жуван этимдиз сифте це» («Сначала корми своего голодного, потом чужого», « Своего сироту сначало покорми »). Подобные пословицы и притчи существовали и у агулов, табасаранов, рутульцев, цахуров. Помимо упомянутых форм патронимической взаимопомощи, у народов Южного Дагестана существовал также обычай помогать друг другу при рождении ребенка, во время свадьбы и во время похорон. При рождении ребенка близкие родственники (в основ¬ном женщины) обязаны были в первые 40 дней проведать семью новорожденного и принести в подарок мед, халву, плов, одежду для новорожденного. Во время похорон первые три дня семья покойного не готовила никакой пищи, все близкие родственники по отцовской линии поочередно должны были приносить в этот дом еду. И лишь на четвертый день хозяева дома начинали готовить и устраивать «садака».1 И, наконец, посильную помощь члены патронимии оказывали во время свадьбы. Соответственно степени родства по отношению к семье, устраивавшей свадьбу, родственники обязаны были помочь скотом, мукой, деньгами и т.д. Обычаи материальной и моральной взаимопомощи членов патронимии существовали и у других народов Дагестана и Кавка¬за. Некоторые из них пережиточно сохранились и в наши дни. Более подробно остановимся на взаимозащите членов патро¬нимии, получившей четкое выражение в институте кровной мести. Как известно, институт кровной мести был присущ всем народам Кавказа с древнейших времен и в трансформированном виде сохранялся до недавнего времени. Ученые, в том числе и дагестанские, уделили немало внимания изучению норм кровной мести, и все же не все аспекты этого института исследованы в достаточной степени. Прежде всего это относится к народам Южного Дагестана. Здесь особый интерес представпяют такие вопросы, как функционирование этого обычая в дореволюционном прошлом и его роль в условиях первых лет Советской власти, в годы Великой Отечественной войны и, наконец, в наши дни. На Южнодагестанских языках кровная месть обозначалась следующжм образом: «къисас къачун» («ответить местью») у лезгин, «эбийыз эби» («кровь эа кровь»), «канаха» («месть») у цахуров, «кисас» («месть»), «канхушу» («убить»), «канакан» («месть за убийство») у агулов, «къан» («месть») у табасаранов и рутульцев. А.В.Комаров считал общим для всех адатов в Дагестане, что « везде убийство наказывается кровомщением или примирением на известных условиях».2 Кровная месть возникала из-за убийства или оскорбления словом или делом, например, чести матери, жены, сестры, дочери. Мотивами кровомщения могло быть нару¬шение соглашения о браке, осквернение домашнего очага и другие 1 Там же. Тетрадь N2.31.35. Информатор Залов К., (92 года). с.Куруш Ахтынскрго района. 1986 г. 2 ЦГА РД.Ф.148. Оп.4. Д.З. Л.1. -80- 1 Более подробно см. в следующей главе. 2 Комаров А.В. Адаты и судопроизводство по ним // Сборник сведений о кавказскжх горцах. Вып.1. Тифлис. 1868. С.9. -81 - тяжкие оскорбления. «Считалось, что месть должна быть отме¬ренной, но на практиеке пострадавшая сторона старалась воздать сторицей, в результате чего возникала цепная реакция взаимных убийств. Срока давности месть не имела».' В памятниках обычного права Дагестана XVI1-XIX вв. обычаи, связанные с кровомщени-ем, характеризуются так: «что касается существующего у мусуль¬ман обряда кровомщения, то есть следствие каких-либо личных оскорблений,причиненных лицом какого бы сословия ни было другому лицу, и каждый мусульманин по настоящее время, строго придерживаясь в принципе этого обычая, принятого еще спокон веков в основание предками их и созданного понятиями диких тогдашних народов под влиянием, конечно, бессознательного понимания прав человека, но тем не менее поощренного и словами корана, считает священною обязанность отомстить за всякое кровное оскорбление, ежели не тому лицу, который нанес ему это оскорбление, то no-крайней мере одному из членов родственной его семьи, хотя бы и по пятой линии",2 В XIX в. адаты Кайтаго-Табасаранского предписывали, чтобы если кто-либо убьет кого-либо, то во время оплакивния тела «ясса», немедленно почетные старшины магала, собравшись и рассмотрев обстоятельства, назначали трех человек в канлы (обычно убийцу и двух его ближайших родственников), а осталь¬ные должны были прочесть молитву «фатиха». Спустя несколько дней эти же старшины собирались вновь, штрафовали убийцу шестью штуками рогатого скота и при этом освобождали от обязанностей кровомщения одного из назначенных трех канлы, оставив только двух остальных. Если убийца не удовлетворял требования старшин и не давал назначенный штраф в количестве шести штук скота или же их стоимости, то его дом предавался огню. По совершению убийства до учинения первоначального обря¬да -указания канлы - все члены фамилии (тухума) убийцы не должны показываться родственникам убитого под опасением быть убитыми. «Убийца (баш-канлы) и один его родственник (мал-канлы) подвергались преследованию родственников убитого. По убийстве одного из них вражда между тухумами прекращалась и соверша¬лось примирение. Мал-канлы предоставлялось право, по истече¬нии 40 дней после назначения его в канлы, просить родственников убитого освободить его от крови; если он успевал склонить их к этому, то платил от 50 до 100 руб., затем прочтя родственникам убитого молитву «фатиха», делался свободным от преследования, а убийца под кровью, - до примирения или убийства. Если этот последний до примирения или убийства умирал своей смертью, то вражда не -прекращалась, а родственники его обязаны были указать родственникам убитого другого канлы, ближайшего родственника убийцы. Если бы мал-канлы, по истечению 40 дней, не хлопотал о выходе из-под крови, чтобы не платить денег от 50 до 100 руб., то он преследовался наравне с убийцей. Если бы по выходе мал-канлы из-под крови кто-нибудь из фамилии убитого произвел по нему выстрел, то с виновного взыскивался в пользу общества один бык или его стоимость.За рану же обязан был удовлетворить, за убийство с ним поступали как с первоначальным убийцею. Если бы родствешгики последнего убитого пожелали засчитать за кровь, то это допускалось, в противном же случае оба убийцы оставались в канлы».1 Хотя многие патронимии низшего и среднего уровня насчиты¬вали до десяти, пятнадцати и больше поколений, все их члены отчетливо осознавали свое родство и в любой момент были готовы не только оказать друг другу какую-либо посильную хозяйствен¬ную или материальную помощь, но и выступить на защиту своих родственников. Обиду или оскорбление любого из представителей патронимии каждый ее член воспринимал как собственные и всегда был готов защитить пострадавшего родственника или отомстить за него. Право мести принадлежало прежде всего членам семьи постра¬давшего, но выходило за ее пределы, распространяясь на всю патронимию второго порядка. По этому поводу Я.С.Смирнова отмечает: «Круг мстителей и ответчиков по-разному определялся шариатом и адатами. По шариату мстить был вправе только ближайший родственник пострадавшего и лишь самому виновно- 1 Смирнова Я.С, Семья и семейный быт народов Северного Кавказа. XIX- первая половина XX в. М„ 1983. С.95. 2 Памятники обычно го права Дагестана XVII-XIX вв. М. 1965. С.53. - 82- 1 Адаты южно-дагестанских обществ Кайтаго-табасаранского округа //Сборник сведений о кавказских горцах. Вып. VIII. Тифлис, 1875. С.37. - 83 - му. Но если исламское право и оказало какое-то влияние на практику кровомщения, то это влияние было невелико. В основ¬ном руководствовались адатами, предписывавшими, чтобы с обеих сторон и мстили и отвечали все родственники, хотя и в определенном порядке ».' Так по обычаям селения Цахур за убийство прежде всего мстили семья пострадавшего и по возможности только убийце, однако если виновного не удавалось убить, то убивали его любого близкого родственника. Право кровомщения принадлежало в первую очередь отцу, сыну или родным братьям, затем двоюрод¬ным братьям или дядям по отцу, и лишь потом всему ахалу (патронимии второго порядка). Так, в этом селении произошел случай. Представитель ахала Джеревар тухума Мусафурар -Исмаил во время ссоры, возникшей из-за шкуры быка, убил трех членов ахала Кантучар тухума Базер, за что родственники пострадавших убили семь человек патронимии Джеревар, которые не являлись даже членами семьи убийцы. Однако отметим тот факт, что эта вражда не затронула всех членов обеих тухумов.2 Мстить можно было в любых ситуациях и в любом месте. Не полагалось только мстить кровнику в пределах собственного дома мстителя, ибо проливать кровь в пределах или поблизости своего дома считалось позором. Адат допускал мщение и со стороны женщины, однако мстить женщине обычай запрещал. Кровная вражда не затрагивала и подростков, больных, умалишенных. Но у народов Южного Дагестана, как впрочем и у ряда народов Нагорного Дагестана, месть за убитого вопреки обычаю обычно распространялась на жену, а также друга, т.е. людей, которые могли и не состоять в кровном родстве с виновным. Кровная месть могла быть внутритухумной, т.е. между родственными семьями (например, из-за спорной тухумной земли и т.д.). В цахурском селении Гельмец за убийство родственника мстили только убийце или взрослому члену его семьи. Однако чаще всего внутритухумная вражда заканчивалась уплатой семье пос- 1 Смирнова Я.С. Семья и семейный быт народов Северного Кавказа. С. 95. 2 АИЭА Полевой материал С.А.Азизова. Тетрадь Ш.ЛЛО.Информатор Гаджиева У.,(79 лет),с.Цахур Рутульского района. 1986г. - 84 - традавшего компенсации (по цахурски «эби алившу»). Враждую¬щие семьи примирял, как правило, глава патронимии. Примире¬ние приурочивали к религиозным праздникам ураза байрам, Курбан байрам и др.1 В табасаранском селении Чувек адаты кровомщения также разрешали мстить только членам семьи убийцы или же ему самому.2 У лезгин внутритухумная месть также могла иметь место между близкими родственниками. В начале нашего века в селении Кара-Кюре внутри тухума Пугьуцар возникла вражда между двоюродными братьями Чергесом и Закерджа из-занеболыпого куска земли, который они не поделили после распада большой семьи. Сначала Чергес убил Закерджа. А через 7 лет на квартальной площади Чергес был тяжело ранен подросшим сыном Закерджа, после чего глава этой патронимии устроил примирение кровников.3 Обычай мстить только убийце или же его ближайшим родственникам существовал и у агулов. Так, в селении Буркихан в результате ссоры из-за наследования имущества Харун убил родного брата, за что сын убитого, когда вырос, убил своего дядю.4 Иначе обстояло дело тогда, когда кровники бывали из разных тухумов. В этом случае вражда длилась долгие годы и уносила много жертв. Месть распространя¬лась на любого совершеннолетнего члена враждующих тухумов. Примирение достигалось с большим трудом и часто нарушалось, так как некоторые не желающие мира члены тухумов использо¬вали любую незначительную ссору для того, чтобы вновь разжечь вражду, бывали случаи, когда жертвами кровной мести станови¬лись десятки и сотни людей, с лица земли исчезали целые патронимии. С конца XIX веки и вплоть до Октябрьской револю¬ции в селении Юхари-Калун-Хур (совр. Кусарский р-н Азербай¬джана) из-за гегемонии в селе возникли кровная вражда между тухумами Эмирбегеринбур и Беделанбур, печальным итогом кото- 1 АИЭА РАН Полевой материал С.А.Азизова. Тетрадь N1.JI.37. Информатор Мирзоев Г. (65 лет), с.Гельмец Рутульского района. 1986г. 2 Там же. Тетрадь N4.JI.3. Информатор Тагиров Ю. (78 лет), с.Чувек Хивского района. 1987г. 3 Агаширинова С.С. Материальная культура лезгин. С.149. 4 АИЭА РАН Полевой материал С.А.Азизова. Тетрадь N1.JI.4. Информатор Раджабов Р. (62 года), с. Буркихан Агульского района. 1987г. - 85 - рой была гибель более 200 человек.1 Л.Б.Панек в своей работе «Табасаранцы» отмечает, что «наряду с убийцей родовому возмез¬дию в северной Табасарании подлежали еще по адату три его родственника, но и остальное родство не вполне освобождалось от всяких обязанностей по отношению к кровникам - до тех пор пока не было указано какие лица должнн идти в канлы вместе с преступником. Все члены одного с ним тухума или рода без различия степеней, не должны показывяться на глаза родствен¬никам того, кто сделался жертвой убийства под опасением быть убитыми. Когда же состоится выбор лиц, идущих в канлы, все остальные родственники убийцы обязаны прочесть «фатиха» (первую главу корана)».2 В переговорах о прекращении кровной вражды в этих случаях участвовало большое количество членов обоих патронимии, обя¬зательно присутствовали главы и аксакалы тухумов, а также почти все взрослые мужчины. Посредниками в переговорах высту¬пали главы других патронимии, юзбаши (староста селения), чавуши (помощники старосты). Примирение обычно происходило на общеквартальных сходах. После длительных визитов и полу¬чения согласия на примирение от главы пострадавший патрони¬мии обе стороны приступали к совершению обряда примирения. В обряде участвовали влиятельные люди села, старшины, муллы и т.д. Виновные вместе с убийцей в знак раскаяния приходили на сельский сход с накинутыми на плечи саванами. Через определен¬ное время глава тухума вместе с представителями пострадавших семей или одной из таких семей подходили к убийце и со славами «да простит тебя аллах» дотрагивались до его головы. После этого убийца обходил всех членов семьи погибшего и, опускаясь перед каждым из них на колени, просил прощения. Заканчивался обряд чтением муллой молитвы из корана. По данным А.В.Комарова, обряд примирения кровников у жителей с.Кара-Кюре Самурского округа состоял в следующем. После выплаты дията (арабск. «плата за кровь») пострадавшей семье убийца надевал саван, опоясывался шашкой и в этом наряде шел в сопровождении аксакалов к ближайшему родственнику убитого. Шашка символизировала оружие для отомщения за кровь убитого, а саван был знаком полного смирения. У ворот дома покойного один из представителей пострадавшей семьи встречал кровника, снимал с него шашку, саван, папаху и гладил ему голову. Затем мулла читал «фатиху», на чем обряд примирения и завершался.1 Обычаи примирения кровников у народов Южного Дагестана были почти одинаковы, отличаясь лишь в некоторых деталях. При этом у всех южнодагестанских народов прежде чем приступить к обряду примирения кровник должен был заплатить дият или къан (слово «къан» имело два значения: «плата за кровь» или же «кровь за кровь»). Размеры возмещения зависили от конкретных обстоятельств, в частности от степени нанесенного материального и морального ущерба. Во второй половине XIX века в Дагестане плата за кровь или искупительный штраф выражались в форме «алыма», «диата» или «къана». В «Памятниках обычного права Дагестана» сказа¬но: «Алымом (пенею) называется то, что взимается с убийцы из родственников по отцу и матери в количестве, соразмерном степени их родства. Семейство убийцы дает одного быка или 100 рублей серебром, 5 четвертей пшеницы, 1 кусок хлопчатобумажной материи. Родные братья по отцу дают каждый по 3 рубля, сыновья - по 2 руб., внуки дядей - по рублю, правнуки - по 50 коп., и таким образом берется с прочих родственников, смотря по степени или дальности их родства» .2 А определение дията в тех же памятниках дается следующим образом: «Дият - плата за кровь, возмещение, вносимое убийцей за убитого»3. По А.В.Комарову, «дият, т.е. вознаграждение, есть условная плата, за которую лица, имеющие право на кровомщение, соглашаются простить убийцу»4. По существу эти два понятия (дият и алым) однозначны и представ¬ляют собой материальную компенсацию за кровь. У лезгин, табасаранов, агулов, рутульцев и цахуров дият или алым высту¬пают под названием «къан», у даргинцев под названием «бухъ»,5 У кумыков-»алым».6 1 Агаширинова С.С. Материальная культура лезгин. С.150. 2 Панек Л.Б. Табасаранцы. Рукописный фонд ДНЦ РАН. Ф.5. Оп.1. Д.106. Л.90. - 86 - 1 Комаров А.Ч. Адаты и судопроизводство по ним. С.34. 2 Памятники обычного права Дагестана. С.187. 3 Там же. С.277. 4 Комаров А.В. Адаты и судопроизводство по ним. С.31. 5 Магомедов P.M. Общественно-экономический и политичес¬кий строй Дагестана. С.133. 6 Гаджиева С.Ш. Кумыки. С.286. - 87 - По адатам Северной Табасарании примирение кровников (баш-канлы) могло состояться при выполнении следующих усло¬вий: «Если убит член слабого тухума, а убийца - человек зажиточ¬ный, но сильного тухума, то за кровь платилось имуществом на сумму 600 руб.; Если убит член сильного тухума человеком зажиточным но слабого тухума, то убийца обязан, взяв за руки своих детей и жену, выйти из дома, оставив весь дом со всею домашнею утварью родственникам убитого, хотя бы имение его было вдвое более цены за кровь (600 руб.) и, кроме того, должен принять присягу в том, что у него,кроме оставленного в доме, никакого другого имущества нет; Если несколько человек убьют кого-нибудь и в убийстве не сознаются, то каждый из них должен отдельно очистить себя присягою сорока человек. Еслм они не успевали очиститься, то сообща удовлетворят за кровь, а если один из них не очистится, то только этот последний удовлетворял за кровь. При очищении лишь присягою сорока человек, 20 из них назначал истец поименно, а остальных 20 приводил ответчик по своему усмотрению; Если в обоюдной драке оба были убиты, то засчитывалась кровь за кровь, а если один был убит, а другой ранен и этот последний излечится от ран и успеет уговорить родственников убитого на мир, то платит за кровь за вычетом расходов, употребленных на лечение ран своих, кроме того, с убийцы взыскивался штраф - 6 штук рогатого скота или стоимость его; Если между двумя тухумами или двумя обществами происхо¬дила драка, от которой были убиты или ранены, то, смотря по числу убитых с обеих сторон, засчитывалось кровь за кровь, а если какая-либо сторона имела больше убитых, нежели другая, то за излишне убитых платилось по 600 рублей за каждого, а за раны засчитывалось тоже по расчету».1 Размер къана в его материальном выражении у разных народов Южного Дагестана был различным, в зависимости от характера их хозяйственной деятельности и от уровня их социально-экономического развития. Например, в высокогорных районах (у 1 Адаты южно-дагестанских обществ Кайтаго-Табасаранского округа. С.22. - 88 - рутульцев, цахуров) основную часть къана составлял скот. Так, у цахуров выкуп за кровь составлял в среднем 50-60 овец.1 У рутульцев не было твердо установленной платы за убийство, виновный платил (в основном скотом) столько, сколько требовала пострадавшая семья.2 Встречались случаи получения пахотной земли в качестве платы за кровь. «Так получили в начале нашего столетия ихрекцы от мюхрекцев более 30 га пахотной земли за своих односельчан, убитых мюхрекцами. Если бы мюхрекцы не отдали своей земли, то должны были бы уплатить по 300 рублей за каждого убитого, в противном случае между селениями продолжалась бы годами вражда с убийствами.3 У агулов (также наряду со скотом) в къан входил и земельный участок. В агульских селениях Буркихан, Тпиг и др. Кюринского округа нередки были случаи, когда пострадавшая семья могла требовать от убийцы землю.4 А в селениях Кураг, Мисси земель-ныйучасток в «къан» включали в обязательном порядке.3 Земля как плата за убийство использовалась и у табасаранов. Так, почти во всех предгорных селениях табасаранов земельный участок входил в «къан».6 У лезгин, в селениях где в хозяйстве преобладало скотовод¬ство, къан платили скотом7, в тех же селениях, жители которых 1АИЭА РАН Полевой материал С.А.Азизова. Тетрадь Ш.Л.8. Информатор Гаджиева У. (79 лет), с.Цахур Рутульского района. 1986г. 2 Там же. Тетрадь N2.JI.9. Информатор Сулейманов A.M. (79 лет), с.Хнов Ахтынского района. 1986г. 3 Панек Л.Б. Рутульцы. Рукописный фонд ИИЯЛ. Ф.З. Оп.З.Д.2.Л.6. 4 АИЭА РАН Полевой материал С.А.Азизова. Тетрадь Ы4.ЛЛ.4,24,1. Информаторы Раджабов P.P. (61 год), с.Буркихан; Наврузов P.P. (79 лет) с.Тпиг Агульского района. 1997г. 5 АИЭА Полевой материал С.А.Азизова. Тетрадь N3.JIJI.27,33. Информаторы Амакаева А. (85 лет), с. Кураг, Тагиров Г.Т. (66 лет), с.Мисси Агульского района. 1987г. 6 Там же. Тетрадь N4. С.Чувек, с.Хоредж, с.Ярак, с.Межполь и др. Хивского района; с.Хучни, с.Хуриг и др. Табасаранского района. 1987г. 7 Там же. Тетрадь N2. С.Куруш, с.Фий, с.Гдым и др. Ахтынского района. 1986г. - 89 занимались в основном земледелием, в выкуп входила и земля,1 Как можно отметить, размер къана в основном был высок, и сюда могла входить и земля, которая ценилась в Дагестане очень дорого, Поэтому семья, платившая ктьан, не всегда имела возмож¬ность сделать это собственными силами, и в связи с этим часть къана, а это предписывали и адаты, выплачивали члены патро¬нимии первого, а иногда и второго порядков. Например, по обычаю лезгин селения Хорель, половину выкупа отдавали ближайшие родственники, а 1/3 - члены близкородственной группы (или патронимии второго порядка), так что на долю виновного прихо¬дилась совсем не большая часть къана.2 Однако не везде в Южном Дагестане дело обстояло именно так, и в основном большую половину къана выплачивала семья убийцы, и только малую часть ее ближайшие родственники. К сожалению наши полевые данные не позволяют нарисовать полную картину того, как распределялся размер компенсации между близко родственными семьями. Скорее всего пай членов патронимии зависел от степени родства по отношению к виновному и материальным возможностям каждой из семей родственной группы. Царское правительство стремилось установить в Дагестане, в среде местного населения некоторые имперские законы. Однако местные жители так или иначе этому сопротивлялись, и царским властям приходилось считаться с таким сопротивлением. В результате в местном судопроизводотве сохранялись, в частности, нормы адата и шариата, относящиеся к кровной мести. В практике словесных судов применялась, например, присяга, которую вместе с подозреваемым давали его 40 родственников. Приведем архивные материалы. Так, Самурский Окружной Словестный суд 5 августа 1910 года вынес следующее решение по делу об убийстве жителя селения Мискинджа Гасана Аги: «... Обязать жителя селения, Абаса Абдурахман оглы, принять с 40 своими родственниками, из которых 20 по выбору наследников Гасан Аги, очистительную присягу в том, что он Гасан Агу не ранил и по восполнении этой присяги освободить его от всякой ответственности по сему делу, 1 Там же, Тетрадь N2, N4. С.Куйсун, с.Мугерган и др. Магарамкентского района; с.Мискинджа и др. Ахтынского рай¬она. 1987г. 2 Там же. Тетрадь N4.JI.73. Информатор Абдулазизов М. (82 года), с.Хорель Магарамкентского района. 1988г. - 90 - в случае же не принятия присяги подвергнуть его наказанию».' Вместе с тем царское правительство проводило политику ограни¬чения практики кровомщения и замены ее административным наказанием. Уже в 1868 году была введена такая суровая мера наказания, как ссылка в Сибирь, которую народы Южного Дагестана считали равносильной смертной казни. К концу XIX века с постепенным разложением патриархально-родовых отно¬шений и усилением соседских связей, а также под воздействием административных мер русских властей традиции обычного права, связанные с кровомщением, ослабли. Октябрьская социалистическая революция постепенно приве¬ла к окончательному искоренению этого патриархального обычая. Однако в первые десятелетия Советской власти в быту исследуе¬мых народов еще нередки были случаи кровной мести. Поэтому и в последующие десятилетия подчас ощущалась неприязнь, отчуж¬денность между членами прежде враждовавших тухумов. Они не доверяли друг другу, а если это было возможно, то и ущемляли друг друга, например, при выдвижении на руководящие посты в селениях (в сельский совет, в правление колхоза и т.д.) Как утверждают старожилы, в 30-40-х годах в числе репрессирован¬ных попадались люди, которые были оклеветаны своими одно¬сельчанами из числа в прошлом враждебных тухумов. И в настоящее время старшее поколение еще помнит о былых межту-хумных взаимоотношениях, межтухумной вражде. Патронимическая общность у народов Южного Дагестана выражалась и в том, что дагестанский тухум (как самый широкий круг родства) был эндогамным. Данный аспект работы является весьма спорным и проблемным. Проблема состоит в следующем. У всех народов Кавказа издавна существовала строжайшая патронимическая экзогамия, и нормы обычного права строго запрещали заключать браки внутри фамилий, а тем более внутри фамильных родственных объединений. У некоторых народов Кавказа, как, например, у адыгских народов, браки запрещались также между жителями одного села. Исключение из этого правила - лишь азербайджанцы и народы Дагестана, у которых в тухумах с древних времен господствовали эндогамные традиции. И только в последнее время тухумная эндогамия у народов Дагестана стала исчезать, либо ЦГА РД. Ф.148. Оп.4. Д.З. Л.2. - 91 - исчезла. В связи со всей этой ситуацией естественен ряд вопросов, частью уже стоящих в литературе, частью же возникающих впервые. Обобщим те и другие. Сам факт эндогамности дагестанского тухума отмечался неоднократно. В научной литературе одним из первых это сделал М.М.Ковалевский. Он писал, что «обстоятельство, более других содействующее обособленности дагестанских родов, составляет полное господство в их среде эндогамии; этот факт заслуживает тем большего внимания, что ничего подобного мы не находим у соседних с Дагестаном горцев... Ни у кого, кроме жителей Дагестана, мы не находим того предписания, что в брак следует вступить исключительно с женщинами собственного рода, что такой брак почетнее, что принадлежность к роду надо предпочесть и богатству и общественному положению невесты».1 Много деся¬тилетий спустя М.О.Косвен по сути дела повторит то же, однов¬ременно отметив, что феномен дагестанской эндогамии остается « в кавказоведении, как, впрочем, и вообще в этнографии, весьма скудно, недостаточно и неточно описанным».2 Л.Б.Панек отмечает, что у рутульцев «прежде выдавали замуж только в свой тохум, потому что «уважали и поддерживали друг друга». Самым хорошим браком считали брак между двою¬родным братом и сестрой по отцовской линии. Имело значение и то обстоятельство, что при выдаче сына за девушку из своего тохума выкуп за невесту требовался значительно меньшим». «В случаи, когда девушку отдавали в другой тохум, квартал или селение, говорили недовольно: «хороший камень вставляют в стену, а непригодный выбрасывают».3 Е.М.Шиллинг, опираясь на материал, собранный им в аварских селениях, указывал на тот факт, что у аварцев-бежитинцев «браки было принято заключать предпочтительно в пределах одного тухума и даже уже - в пределах более узкого круга родства, каковым являлось агьлу».4 1 Ковалевский М.М. Закон и обычаи на Кавказе.М. 1890. т.2, с.142,143. 2 Косвен М.О. Этнография и история Кавказа.М.,1961.с.25-26. 3 Панек Л.Б. Рутульцы. Рукописный фонд ДНЦ РАН. Ф.З. Оп.З. Д.2.Л.79. 4 Шиллинг Е.М. Народы Андо-цезской группы. Рукописный фонд ДНЦ РАН Ф.5:Оп.1.Д.106.Л.32. - 92 - Вообще тухумная эндогамия в Дагестане привлекла к себе большое внимание. Прежде всего встал вопрос о её древности. Хотя, по-видимому, нет нужды в общем виде доказывать, что данный институт не изначален (ведь ни один народ мира не миновал в своем историческом развитии экзогамии, как не миновал он родовой организации), представляют интерес специ¬фические доказательства вторичности тухумной эндогамии в Дагестане. Л.И.Лавров подметил, что у народов Дагестана на свадьбе «тухум (фамилия), внутри которой заключается брак, временно делится на два лагеря. Один из них держит сторону жениха, а другой - невесты. На свадьбе между ними разыгрыва¬ются сцены, имитирующие борьбу чужих и даже враждебных друг другу людей. Такие обычаи достаточно хорошо известны при заключении экзогамных браков, и объясняются они пережитком реальной борьбы, в древности вспыхивавшей из-за женщин у чуждых друг другу коллективов. У народов же, которые придер¬живаются эндогамии, подобные обычаи объяснить невозможно, если не стать на точку зрения, что до эндогамии здесь господство¬вала экзогамия».1 К этому можно добавить и некоторые другие данные - как литературные, так и полевые. Например, у лезгин селения Кара-Кюре Самурского округа в родственных объединениях - сихилах Югулар и Пугьуцар сущес¬твовало обязательно четное число более близких родственных колен (именуемых тухумами), в которых заключались браки строго между двумя определенными тухумами. Так, в сихиле Югулар насчитывалось 16 дальнородственных групп (яргьал миресар) и 46 близкородственных групп (мукьвал миресар, или тахлукь миресар). Браки разрешались только между членами дальнородственных групп - яргьал миресар.2 Нами также были зафиксированы в селении Куруш Самурско¬го округа патронимические организации типа сихилов. Это сихи-лы: Хайтакар, Къизирар, Хебешар,. Чувалар, Ктар, Маралар, Айдынар и которые делились на более близкие родственные группы - «эсилы», в пределах которых строго запрещалось заключать браки, и которых также было четное количество. Как 1 Лавров Л.И. Историко-этнографические очерки Кавказа. Л. 1978. с.31-32. 2 Агаширинова С.С. Материальная культура лезгин XIX -начало XX века. М. 1978. с.133. др., - 93 - утверждают информаторы, прежде были эсилы, которые взаимно обменивались невестами.1 В селении Зрых Самурского округа насчитывалось 7 больших сихилов (Панагьар, Эпелар, Усманар, Чепехьанар, Татарханар, Палдабашар, Эскерар) и 18 тухумов (Къаргьияр, Ахтармаяр, Ягьяяр, Ргалияр, Аштарар, Энжияр, Пашаяр, Урдуханар, Аспарар, Хаталар, Эпихьар, Чепехьанар, Татарханар, Палдабашар, Гьайдарар, Эскерар, Демирчияр, Ади-яр). Старожилы рассказывают, что прежде почти в каждом сихиле были определенные тухумы, которые постоянно обменивались невестами, а внутри тухума браки вообще запрещались.2 Сходные сведения получены и от других информаторов. Подобных примеров, свидетельствующих об изначальной экзогамности в наиболее близких родственных объединениях на территории Южного Дагестана, можно было бы привести немало. Касаясь этого вопроса, М.А.Агларов пишет, что «экзогамия у большинства народов исчезает вместе с родовым строем. Так оно, видимо, случилось и в Дагестане, где, как известно, нет экзогамии и браки внутри тухума (или патронимии по М.О.Косвену) разре¬шены вплоть до кузенных, как это имеет место и у других народов Переднего Востока (особенно у мусульман)».3Более определенно исчезновение экзогамии датирует Л.И.Лавров, который, ссылаясь на армянских писателей Товма Арцрини и Моисея Каганкатваци, считал, что тухумная эндогамия существует в Дагестане и Азер¬байджане не менее тысячи лет.4 Следующий вопрос - о причинах того, почему у народов Дагестана (как и у некоторого, впрочем, ограниченного числа других народов) родственная экзогамия не просто прекратила свое существование, а сменилась родственной эндогамией. В нашей литературе этот вопрос рассматривался как на общеэтнографии- 1АИЭАРАН Полевой материал С. А.Азизова. Тетрадь М2.Л.34. Информатор Залов К. (92 года), с.Куруш Ахтынского района. 1986г. 2 Там же. Тетрадь К2.Л.13. Информатор Азизов К. (более 80 лет), с.Зрых Ахтынского района. 1986г. 3 Агларов М.А. Сельская община и эндогамный круг в Дагестане.// Брак и свадебные обычаи у народов Дагестана в XIX-начале XX в. Махачкала,1986,С.5. 4 Лавров Л.И. Историке-этнографические очерки Кавказа С.31. -94- ческом1, так и на собственно дагестанском2 материале. Предложен¬ные решения не противоречат друг другу и, применительно к народам Дагестана, выявляют главным образом экономические, но отчасти также и идеологические мотивы. Обращалось внимание наследующее: во-первых, земельный надел, выделяемый дочери некоторыми народами Нагорного Дагестана, оставался в пределах своего тухума; во-вторых, особенно у народов Южного Дагестана, когда девушку выдавали замуж внутри тухума, размер калыма бывал меньше обычного; в-третьих, девушка из своего тухума, как считали в народе, более предана мужу, чем чужеродная; в-четвертых были более затруднены разводы. У жителей селения Хучни бытовала песенка, в которой говорится о том, как девушка просит двоюродного брата жениться на ней: Амим оглу ал мени, Ал джибина сал мени, О джибинда йерлешмесем, Ал лйлыга сал мени. • Двоюродный брат, возьми меня замуж, Возьми и положи меня в карман, Если не умещусь в кармане, Оберни меня в алый платок. Помимо этого, следует указать на то, что при выдаче девушки 1 Ольдерогге Д.А. Из истории семьи и брака (Система лобола и различные формы кузенного брака в Южной Африке) //Сов. этнография, 1947. N1; Першиц А.И. Из истории патриархальных форм брака (Нахва - ортокузенный брак у арабов) //Краткие сообщение Ин-та этнографии. 1955. Вып. 24. 4 Никольская З.А. История семейно-брачных отношений аварцев XIX века //Краткие сообщения Ин-та этнографии. 1949, Вып.8; Гаджиева С.Ш. Кумыки. М.Д961.С. 268; Агаширинова С.С. Свадебные обряды лезгин XIX - начала XX в.(Уч.Записки ИИЯЛ, 1964, Т. 12; Агларов М.А. Формы заключения брака и некоторые особенности свадебной обрядности андийцев в XIX веке.//Сов. этнография, 1964. N6; Булатова А.Г. Лакцы. Махач¬кала, 1971; Лавров Л.И. Историко-этнографические очерки Кав¬каза. С.31, и др. - 95 - замуж в пределах своего тухума её родственники, как это было принято у табасаранов, делали ей дополнительные подарки (ковры, платки, шерстяные чулки и т.д.), которые они приносили ей в день свадьбы.'Отметим также, что у агулов, если девушка была очень хозяйственна, была хорошо обучена вязанию, ткачес¬тву и т.д., умна, знала арабский язык, коран, о её, как правило, отдавали замуж только за представителя своего тухума.2 Возможно, были и другие причины экономического и идеоло¬гического характера. Их ещё предстоит выявить. Однако относи¬тельно предпочтительности браков внутри тухума в Дагестане в XVIIXIX вв. сомневаться не приходится, хотя в это время равно разрешались браки внутри сельской общины и между представи¬телями разных тухумов. Нельзя согласиться .с мнением М.А.Агларова и Б.Р.Рагимова, которые в своих работах подвер¬гают сомнению то, что у народов Дагестана, в том числе и у самурских лезгин в XIX веке, предпочитались однотухумные браки».3 В этом случае необходимо уточнить «понятия обязательных и предпочтительных браков. В частности, у народов Южного Дагес¬тана, где мы проводили исследования и собирали полевой мате¬риал в 1986 и 1987 гг., во всех селениях старожилы единодушно утверждали, что в прошлом однотухумные браки не предписыва¬лись, а предпочитались. Но и межтухумные одноаульные браки предпочитались по сравнению с межаульными. Последние в XIX в. заключались очень редко. К женщинам, привезенным из других сел, односельчане относились немного свысока, с насмешкой. Их никогда не называли собственным именем, а именем того села, откуда привезли. Даже дома мужья не называли их собственным именем, а обращались к ним: Кирка! Макьи! Ич1и! и т.д., т.е. по имени того села, откуда они родом. Односельчане никогда не знали 1АИЭАРАН Полевой материал С.А.Азизова. Тетрадь N4.JI.44. Информатор Агабаев Г. (62 года), с.Ничрас Табасаранского района. 1987г. 2 Там ж. Тетрадь N3.JI.14. Информатор Ахмедов А. (59 лет), с.Рича Агульского района. 1987г. 3 Агларов М.А. Сельская община как эндогамный круг... С.79; Рагимов Б.Р. Общинное, регулирование брачных норм у самурских лезгин. // Брак и свадебные обычаи у народов Дагестана в XIX - начале XX вв. Махачкала, 1966. С.120. - 96 - их имен, да и они сами со временем забывали собственное имя. Таким образом, можно сказать, что в XVII-XIX вв. у народов Южного Дагестана наряду с предпочтительной тухумной эндога¬мией существовала предпочтительная аульная эндогамия. О наличии тухумной эндогамии свидетельствуют также инте¬ресные архивные источники. В памятниках обычного права Дагестана XVII-XIX вв., в тексте, датируемым 1867 годом, применительно к Табасарании говориться, что «Степеней родства, когда прекращается принадлежность к тухуму не имеется; родство поддерживается тем, что преимущественно они женятся на членах своего тухума, поэтому связь родства в тухуме постоянно возоб¬новляется. Женитьба иа двух различных тухумов бывает только в исключительных случаях, когда нет соответственной пары в своем тухуме. В особенности обычай жениться на своих сохраня¬ется в сильных тухумах».1 Последнее замечание подтверждается также нашим полевым материалом 1986-и 1987 гг., относящимся к цахурам, рутульцам, агулам, лезгинам и табасаранам. Традиции однотухумных браков больше придерживались многолюдные, состоятельные, влиятельные тухумы. Или же, богатые тухумы отдавали своих девушек за представителей таких же богатых тухумов, юноши же из бедных тухумов женились на девушках из бедных тухумов. Отметим ещё одно любопытное явление, характерное для многих селений Южного Дагестана. Информаторы единодушно утверждали, что жители местных тухумов не выдавали замуж своих девушек за мужчин из пришлых тухумов и не брали их девушек за своих мужчин. Так же обстояло дело с так называе¬мыми рабскими тухумами.2 Поэтому пришлые в сельской общине тухумы в большей степени сохраняли эндогамность, нежели местные тухумы, сихилы, ахалы и др. кровнородственные объеди¬нения. Очевидно, что в этих случаях при заключении браков важную роль играли экономические, сословные, психологические факторы. Это было связано прежде всего с тем, что в XVIII - XX 1 Поручик Сотников. Сведения о Табасарании. Памятники обычного права Дагестана XVII-XIX вв. М., 1965. С.47. 2 АИЭА-РАН Полевой материал С.А.Азизова. Тетрадь N2, N2, N3. С.Мишлеш, с.Гельмец, с.Калял, и др. Рутульского района; с.Смугул, с.Хнов, с.Фий, с.Мискинджа и др. Ахтынского района; с.Буркихан, с.Чираг, с.Тпиг Агульского района. 1986-1987 гг. - 97 - веках классовая дифференциация сельских обществ Южного Дагестана достаточно усилилась, и происходило быстрое обособ¬ление социальной верхушки в связи с процессами перехода общинных земель в частную собственность, проникновением товарно-денежных отношений, усилением концентрации пого¬ловья овец в руках общинной верхушки и т.д. Таким образом, судя как по литературным, так и по полевым материалам, тухумная и общинная эндогамия у лезгин, рутуль-цев, агулов, цахуров и табасаранов продолжала существовать вплоть до начала XX в. В дальнейшем можно говорить о процессе уменьшения тухумной эндогамии за счет усиления эндогамии общины. Наименее исследован и, пожалуй, наиболее интересен послед¬ний вопрос - о судьбах тухумной эндогамии в советское время, полевая информация свидетельствует, что после Октябрьской социалистической революции в результате всесторонних измене¬ний в жизни народов Дагестана тухумная эндогамия стала постепенно исчезать, переходя в тухумную экзогамию. Этот процесс стал особенно заметен в послевоенные десятилетия. В настоящее время ни в одном обследованном нами селении Южного Дагестана почти не встречается браков, заключенных внутри тухума. За последние 5-8 лет зафиксировано лишь два-три брака на двоюродных или троюродных сестрах, а в некоторых селениях, как Куйсун, Тарах, Магарамкент, Зрых, Хлют, Рутул, Смугул, Буркихан, Тпиг, Гильяр и др. за последние 5 лет не было ни одного случая тухумной эндогамии.1 Женятся и выходят замуж юноши и девушки в основном в пределах одного селения. Но частыми стали также случаи выхода замуж девушек за юношей из соседних сел, соседних районов и даже за представителей других национальностей. Причины исчезновения тухумной эндогамии представляются ясными. Рост материального благосостояния и культурного уров¬ня народов Дагестана, изменений положения женщин в обществе и семье, ломка прежнего межполового разделения труда, демок- 1АИЭА РАН Полевой материал С.А.Азизова. Тетрадь N1, N2, N3. С.Мишлеш, с.Гельмец, с.Калял Рутульского района; с.Ахты, с.Хнов, с.Фий, с.Мискинджа Ахтынского района; с.Куйсун, с.Магарамкент, с.Гильяр, с.Гарах и др. Магарамкентского рай¬она; с.Буркихан. с.Тпиг и др. Агульского района. 1986-1987 гг. - 98 - ратизация структуры семьи в целом и т.п. - всё это остановило действие тех причин, которые вызвали к жизни тухумную эндо¬гамию. Этот процесс в современных условиях естественен и этногра¬фически понятен. Менее понятно другое: почему отход от родствен¬ной эндогамии повел у народов Дагестана не к характерной для населения современных развитых стран относительной гетерога¬мии, а к возрождению другой архаической формы - родственной, тухумной экзогамии или по крайней мере тенденции к такой экзогамии? Когда спрашиваешь у местного населения, чем можно объяс¬нить такую тенденцию, и сами брачащиеся и их родители ссылаются на нежелательность и предосудительность близкород¬ственных браков. Говорят о том, что двоюродные и троюродные братья или сестры почитаются у народов Дагестана как родные, о том, что от родственных браков могут родиться неполноценные дети и т.п. Словом, информаторы высказываются таким образом, как-будто бы в самом недалеком прошлом народов Дагестана не существовало прочной традиции тухумной эндогамии. По-видимому, ещё требуется дальнейшее углубленное иссле¬дование того, почему тухумная эндогамия стала уступать место не гетерогамии, аэкзогамии. Пока же в самой предварительной форме выскажем лишь некоторые предположения о причинах наблюда¬емого процесса. С ростом материального благосостояния у народов Дагестана не только отпала необходимость в «льготных» внутритухумных браках. Как и у большинства других народов страны, создалось известное опережение материальным достатком культурного уров¬ня, создавшее условия для тяги к различным и прежде всего свадебным престижным тратам и поступлениям.' Но если тратить¬ся на родственников, одаривать их - в традициях народов Дагестана, то получение с них свадебных платежей идет вразрез с традициями. Это противоречие снимается неродственными, внетухумными браками. В том же направлении действует ещё один фактор. С исчезновением былой изолированности и замкнутости 1 Подробнее см.: Смирнова Я.С. Свадебный дарообмен у народов Северного Кавказа и его современная модификация. // Сов. этнография Л 980. N1. - 99 - народов Дагестана, с расширением контактов между ними и другими народами Кавказа не могло не сыграть своей роли влияние на дагестанские брачные порядки почти общекавказской родствен¬ной экзогамии. ГЛАВА ТРЕТЬЯ ИДЕОЛОГИЧЕСКАЯ ОБЩНОСТЬ ПАТРОНИМИИ Идеологическая общность патронимии у народов Южного Дагестана выражалась прежде всего в хранимом всеми ее членами сознания своего происхождения от общего предка. В большинстве случаев основатель тухума (патронимии третьего порядка) был лицом исторически реальным. Собственное наименование, кото¬рое имела каждая патронимия, так же в основном происходило от предка - основателя тухума, с прибавлением определенных суф¬фиксов. Так, у лезгин собственные имена патронимии оканчива¬лись на «абур», «ар», «яр» (например, тухумы Аштатар, Яхуяар, Фезлияр, Тахдинбур, Бекгакбур и т.д.), у табасаранов - «ар», «яр», «лер» (Ахмадар, Чанкаяр, Керимлер), у рутульцев - «ар», «яр», «бур» (Алиджанар, Черяр, Башибур, Асибур), у цахуров -«ар», «ер» (Чакарар, Дерзиер), у агулов - «ар», «ур» (Даудар, Калашар, Уставур). Таким образом, названия патронимии имели эпонимический характер. Как известно, исторически патронимия, разрастаясь, дели¬лась (тухумы на близкородственные объединения, а последние в свою очередь на группы ближайших родственников), и вновь возникшие родственные структуры вели свое происхождение уже от нового предка. В последствии эти же патронимии превращались в более обширные родственные группы, и несмотря на весь этот процесс, каждое родственное объединение помнило и чтило своего основателя. Например, такие крупные патронимии, как Пугьуцар (с. Кара-Кюре), Эмирбегер (с. Дустаир) и другие, насчитывавшие по нескольку сот человек, сохраняли именасвоих родоначальников. Многие южнодагестанские патронимии (как правило третьего порядка) носили неэпонимические имена, например, Качелар (Плешивые), Квасаяр (Шуты) и т.д. И в этом случае члены тухума сознавали свое единство. На территории Южного Дагестана было немало патронимии, наименования которых произошло от рода занятий тухумов, места их происхождения и по другим причиним. И все же подавляющее большинство патронимии (особенно пер¬вого и второго порядков) назывались по имени родоначальника. С этим был непосредственно связан культ патронимических предков. Он в значительной мере сохранялся у всех народов южного Дагестана до середины XIX века. Старшее поколение каждой кровнородственной группы хорошо знало свои генеалоги- -101 - ческие корни, до мельчайших подробностей помнило историю своей группы (были ли ее предки местными или являлись выходцами из соседнего селения, района и т.д., если были выходцами, то по каким причинам). Из поколения в поколение передавались истории, рассказывающие о разного рода случаях из жизни их предков, а также о таких их качествах, как справедли¬вость, мудрость, храбрость и т.д. Например, в лезгинском селении Джипель Кюринского округа в тухуме Муртузар из поколения в поколение рассказывается случай, происшедший с их предком Муртузом. Так, однажды у Муртуза на сельской площади возник инцедент с человеком, который считался одним из самых сильных людей в Дагестане. Этот человек якобы за насмешку решил побить Муртуза, и тогда Муртуз снял с плеча ружье и сказал, что аллах создал оружие для того чтобы уравнять силы. Сказанное всех развеселило и конфликт закончился мирно.1 А например, в лезгинском селении Кирка Кюринского округа все члены тухума Запиранбур помнят, что их предок был большого роста и обладал огромной силой. Однажды этому предку Запиру удалось без всякого оружия убить двух волков, напавших на его отару овец.2 Подобные рассказы о своих предках можно было услышать почти во всех тухумах южного Дагестана. Ранее каждый тухум3 имел особые места поклонения. Это были «священные» рощи, деревья, но прежде всего святыми местами считались могилы предков. В ряде южнодагестанских селений имелись зиараты4 -могилы «святых», за которыми уха- 1АИЭАРАН Полевой материал С.А.Азизова. Тетрадь N4. Л.80. Информатор Эседулаева Э. (73 года), с.Джипель Магарамкентско-го района. 1988г. 2 Там же. Тетрадь N4.Л.82. Информатор Касумханов Б. (80 лет), с.Кирка Магарамкентского района. 1988г. 3 Как правило, к середине XIX века, а возможно и раньше святыням, считавшимися когда-то патронимическими, поклоня¬лись уже все жители селения, и поэтому квалификация таких мест поклонения по патронимическим уровням не представляется возможным. И мы говоря о патронимиях, которые когда-то имели свои места поклонения, прежде всего будем иметь ввиду самый широкий круг родства - тухум. 4 Зиарат - своеобразный мавзолей, с плоским или куполооб¬разным перекрытием. -102- . живали и на которых совершали жертвоприношения члены определенной патронимии, считая эти могилы захоронением их предков. По народным верованиям, земная жизнь во многом зависела от умерших предков, а благополучие предков в загробном мире -от их потомков, продолжателей рода. После смерти главы патро¬нимии считались по-прежнему распорядителями тухумов, теперь еще более могущественными и наделенными, по представлениям народа, сверхестественной силой покровительствовать и защи¬щать своих родственников. Поэтому места, где они были захоро¬нены почитались как патронимические святыни. В древние време¬на в знак уважения и заботы о них люди старались класть в могилу, вместе с покойником, одежду, еду, оружие и т.п. и нередко хоронили их недалеко от дома, в пределах поселения. Последнее подтверждается и археологическими данными. М.Г.Гаджиев пи¬шет: «Мы в Дагестане сталкиваемся с устойчиво повторяющимся у всех раннеземледельческих племен Евразии обычаем хоронить умерших своих сородичей в домах, под домами или в целом в пределах поселения. В основе этого обычая лежат общие для всех раннеземледельческих племен представления, связннные с психо¬логией родового общества, отражающей родовую связь между членами рода и сородичами, ту кровную общность, которая объединяет, как полагали, живущих и усопших у одного очага».1 Например, Гинчинский могильник М.Г.Гаджиев рассматривает как некрополь архаической патронимии, состоящей из ряда больших или малых семей.2 Другой дагестанский, археолог М.С.Гаджиев на основе иссле¬дования многочисленных могильников на территории южного Дагестана дает обобщенную картину погребальной идеологии древнего населения этой области. В частности, он отмечает, что «Материалы погребальных памятников Южного Дагестана рас¬сматриваемого времени позволяют в некоторой степени осветить религиозные представления местного населения, различные куль¬ты и обряды, связанные с погребальной идеологией... Умершего 1 Гаджиев М.Г. Погребальные обряды раннеземледельческих племен Дагестана // Обряды и культы древнего и средневекового населения Дагестана. Махачкала. 1986. С.23. 2 Гаджиев М.Г. Из истории культуры Дагестана в эпоху бронзы (могильник Гинчи). Махачкала. 1969. П. 168. - 103 - большим уважением в тухуме Ахмадар, но со временем отношения между шейхом и членами тухума стали меняться к худшему. Однако, несмотря на все ссоры с шейхом, тухум Ахмадар после смерти Хазури построил ему в своем квартале зиарат. Во время религиозных праздников «Ураза байрам», «Курбан байрам» и других представители тухума Ахмадар приносили жертвы, разда¬вали садака, молились именно у зиарата «Шейх Хазури».1 В цахурском селении Сюгут Самурского округа находился один зиарат, который когда-то был построен членами тухума Кюхевам в честь своего предка Гаджи-Альджан, совершившего паломничество (хадж) в Мекку. Прежде зиарату Шейх-Гаджи-Альджан поклонялись только члены тухума Кюхевам (этот тухум считался основателем селения), а позже этому зиарату стали поклоняться и остальные семь тухумов селения, два из которых (Мусалавам и Афтевам)'вместе с тухумом Кюхевам составляли один сихил, а остальные пять (Пакарам, Качалам, Пашамар, Кусевам и Тагирвердияр) были пришлыми тухумами.2 Приведенные примеры ярко свидетельствуют о культовой общности патронимии агулов, цахуров, лезгин, табасаранов и рутульцев, которая существовала у них еще задолго до проник¬новения в их среду ислама. Известный историк - кавказовед З.И.Ямпольский указывает, что пиры сложились и существовали задолго до создания религий рабовладельческих обществ. «Каж¬дый пир, - пишет он, -существует и воспринимается как самос¬тоятельное явление, как отдельный культ, материально, идейно, религиозно не связанный с другими доклассовыми общинами. Такая же локальность наблюдается на пирах. Поэтому следует считать пиры и подобные им другие современные архаические святилища явлением, основные черты которого зародились и существовали в период локальных общин доклассового общест¬ва».3 1АИЭА РАН Полевой материал С.А.Азимова. Тетрадь N3.JI. 15. Информаторы: Ахмедов А. (59 лет), Рамазанов X. (60 лет), с.Рича Агульского района. 1987г. 2 Там же. Тетрадь N1.JI.18. Информатор Бабаев Г. (73 года), с.Сюгут Рутульского района. 1986г. 3 Ямпольский З.И. Древняя Албания III-I вв до н.э. Баку. 1963.С.31. - 106 - Нельзя не согласиться с мнением С.С.Агашириновой, которая отмечает, что «Наличие квартальных пиров, а впоследствии и мечетей у лезгин, несомненно, генетически связано с культом предков».1 О наличии квартальных мечетей свидетельствует многочис¬ленный полевой материал. В лезгинском селении Куруш Самур¬ского округа все наиболее многочисленные патронимии имели свою мечеть, которые именовались по названию тухумов: Зангавар миск!и (мечеть Зангавар), Хайдарар миск!и, Айдынар миск!и, Везирар миск!и, Эхмедар миск!и, Чувалар миск!и и др.2 В рутульском селении Хнов того же округа наряду с тухумными местами поклонения были и тухумные мечети.3 В Табасаранском селении Хучни Кайтаго-Табасаранского округа было несколько пиров (Эпел пир, Никар пир, Шау пир, Пасху пир, пир Зенжил, Етим пир) и несколько тухумных мечетей.4 Такая картина наблюдалась в целом ряде южнодагестанских селений. Тухумные мечети сохранились в лезгинских селениях Кочхюр, Кара-Кюре, Хпедж, Хрюк, Ахты и др. В южнодагестанских селениях патронимические мечети были своеобразными центрами не только религиозных, но и домусуль-манских традиционных обрядов и обычаев. Например, во время разного рода праздников («День первой борозды», «Навруз бай¬рам» и др.)жители каждого квартала приносили к патронимичес¬ким мечетям угощения и раздавали их всем присутствующим, а также участвовали в культовых обрядах и шествиях. В Южном Дагестане существовали и специальные патроними¬ческие дома, которые были своеобразными общественными и культовыми центрами. Здесь собирались члены определенной патронимии по самым различным поводам. Один из таких домов описывает Л.Б.Панек:»В селении Михрек сохранился один дом, который считается общественным, хотя и принадлежит сейчас 1 Агаширинова С.С Материальная культура лезгин. С.153. 2 АИЭАРАН Полевой материал С.А.Азизова.ТетрадьЫ2,Л.32. Информатор Залов К. (92 года),с.Куруш Ахтынского района. 1986 г. 3 Там же. Тетрадь N2.Л.10. Информатор Сулейманов A.M., (70 лет), с.Хнов Ахтынского района. 1986 г. 4 Там же. Тетрадь К4.Л.34. Информатор Маграмов P.M.,(70 лет), с.Хучни Табасаранского района. 1987 г. -107- некоему Осману Аликперову. Он представляет собой одну большую комнату с резными деревянными окнами на наружной стене и двумя маленькими, ниже человеческого роста дверями на деревян¬ных шипах. Одна из них с деревянным замком служит входом в дом, другая для выхода на балкон. В доме имеется камин, большой ларь для зерна, много стенных ниш, украшенных резьбой по дереву. Через середину комнаты на высоте 1 метра 70 сантиметров проходит очень толстая 4-гранная балка, служащая главной опорой для крыши. ... Этот дом строили сообща все члены одного тухума, креме женщин, все сообща возили камни и лес и их же сородичи -каменщики воздвигали это здание. Такая совместная постройка на пользу общества рассматривалась как богоугодное дело, назы¬ваемое «ахсан». Пол этого дома был выстлан пожертвованными коврами. Наблюдение за ним было поручено специальному лицу, которое содержало его в порядке, за что оно пользовалось до некоторой степени этим помещением. Старики рассказывали, что в этом доме в старое время собирался весь тухум для решения дел, связанных с нападением врагов, разбором тяжб и т.п. Старики сидели вдоль стены, молодые сидели позади них ...Происходили в этом доме и свадебные пляски (устраивают их здесь и сейчас, но только не один тухум, а любой желающий). Таких домов в Мюхреке когда-то было три».1 Таким образом, приведенные выше полевые материалы и другие данные свидетельствуют о том, что у народов Южного Дагестана в XIX веке пережиточно сохранялись и культ предков и патронимические места поклонений (рощи, деревья, зиараты, культовые центры и т.д.), относящиеся еще к домусульманским языческим и зороастрийским верованиям. Идеологическое единство членов патронимии выражалось не только в культовой общности, но и в существовании отдельных патронимических кладбищ или отдельных погребальных участ¬ков на территории общесельского кладбища. Причем, видимо, первоначально общественных кладбищ в южнодагестанских селе¬ниях не имелось. Покойников хоронили на приусадебной земле или вблизи дома на участке, который находился на территории квартала. Поэтому не случайно, что в тех местах, где имелись патронимические поселения, недалеко от них встречаются и остатки заброшенных старых кладбищ, что подтверждается архе¬ологическими данными. В народе стойко сохранялось убеждение, что хоронить покой¬ника обязательно следует на родной земле, и где бы он не умер, надо, если это возможно, привезти его и похоронить на земле предков, иначе его душа вечно будет тосковать по родным местам. В лезгинском селении Мискинджа Самурского округа было более 10 кладбищ: Захит сурар, Чувалан сурар, Эхмедар сурар, Симер сурар, Щул сурар и др. (названия остальных кладбищ не помнят), и тухумы этого села хоронили своих покойников на определенном кладбище. Так, например, тухумы Эхмедар, Гылар, Зутурар, Хъантарар хоронили своих покойников на кладбище Щул сурар; тухумы Картукар, Качамар, Меримар и др. - на кладбище Шмер сурар; тухумы Караяр, Месрияр - на кладбище Захит сурар и т.д. Шмер сурар находился в верхней части села, Захит сурар в нижней части села, а Щул сурар - в средней части села, занимая его боковую сторону.1 В цахурском селении Гельмец Самурского округа в XIX веке имелось столько кладбищ, сколько было тухумов: Джебирлер нюкар, Бекъахмадар нюкар, Каниер нюкар, Арабар нюкар, Инди-ваяр нюкар, Халагар нюкар. Позже появилось и обшеджамаатское кладбище.2 В табасаранском селении Хучни Кайтаго-Табасаранского ок¬руга также каждый тухум имел свое кладбище. В селении было девять тухумов (Касалар, Урхамлар, Айлар, Батабар, Гаджимах-рамляр, Сякейляр, Кепелер, Перджиханляр и Атабайлар) и столько же кладбищ,которые носили названия определенного тухума.3 1 Панек Л.Б. Рутульцы. Рукописный фонд ДНЦ РАН Ф.З. Оп.З. Д.2. Л.32. -108- 1 АИЭА РАН Полевой материал С.А.Азизова.Тетрадь N2.Л.26. Информатор Агацарский М.(65 лет),с.Мискинджа Ахтынского района.1986. 2 АИЭА РАН Полевой материал С. А.Азизова. Тетрадь М1.Л.38. Информатор Мирзоев Г.С.(65 лет),с.Гельмец Рутульского района. 1986г. 3 Там же. Тетрадь N4.Л.33. Информатор Маграмов P.M.(72 года), с.Хучни Табасаранского района. 1987г. -109 - Когда с усилением феодальных отношений и постепенным проникновением капиталистических элементов в сельских общес¬твах Южного Дагестана появились общеджамаатские кладбища, солидарность, идеологическая общность патронимии все же не исчезли. Теперь члены тухумов стали хоронить своих покойников на определенных участках общеджамаатского кладбища. Например, в лезгинском селении Гдым Самурского округа на кладбище каждый тухум имел свой участок.1 В табасаранском селении Хнов Самурского округа, где проживало семь крупных тухумов, на территории двух общеджамаатских кладбищ членов патронимии хоронили раздельно, на определенных участках, принадлежавших тому или иному тухуму.2 В селении Мишлеш Самурского округа, где живут цахуры, на общесельском кладбище членов каждой патронимии также хоронили отдельно на опреде¬ленном участке.3 В цахурском селении Калял того же округа каждый тухум на общеджамаатском кладбище имел свои места, и если эти места кончались, то он получал на кладбище другую отдельную территорию.4 Можно привести еще немало примеров общности членов патронимии применительно к участкам, где хоронили своих покойников определенные тухумы. В целом тенденция состояла в том, что первоначально патронимии имели свои отдельные клад¬бища, затем возникали общеджамаатские, но с тухумными учас¬тками захоронений. Идеологическое единство патронимии у народов Южного Дагестана выражалось также в участии ее членов во всех важных - радостных, торжественных и печальных случаях, касавшихся жизни отдельных семей тухума. Это касалось в особенности таких событий, как рождение ребенка, свадьба, похороны, когда члены тухума в большей степени проявляли свою солидарность и 1 Там же. Тетрадь N2.Л. 19. Информатор Ашуров Ш. (67 лет), с.Гдым Ахтынского района. 1986г. 2 АИЭА РАН Полевой материал С.А.Азизова.Тетрадь N2.Л. 11. Информатор Сулейманов А.,(70 лет),с.Хнов Ахтынского района. 1986 г. 3 Там же. Тетрадь N1.Л.29.Информатор Мусаев Д.,(76 лет).с.Мишлеш Рутульского района. 1986 г. 4 Там же. Тетрадь Ш.Л.49. Информатор Муминов М.М.,(78 лет).с.Калял Рутульского района. 1986 г. -110- родственную заботу. К сожалению, не только в дагестанской, но и в общекавказо¬ведческой литературе этот аспект идеологического единства паро-нимии весьма слабо исследован, хотя и имеются отрывочные сведения, касаюшиеся свадьбы и похорон. Как и у других народов Кавказа, у народов Южного Дагестана рождение ребенка считалось одним из самых больших и радостных событий не только в семье, но и во всей патронимии. Это вполне понятно, поскольку увеличение числа членов тухума, особенно за счет мужской его части, вело к усилению патронимии среди других патронимии селения: ведь, как мы упоминали, в роли гегемона села всегда выступали наиболее крупные по численности патрони¬мии. Отсюда и обычай осуждения у всех народов Дагестана малодетности, а тем более бездетности. Поэтому неслучайно, что главным желанием молодой невес¬тки было стать матерью семи сыновей и одной дочери. Ряд рациональных и магических приемов был направлен на предотвра¬щение бездетности, на облегчение родов и на обеспечение безопас¬ности младенца и матери. Например, у лезгин, табасаранов, рутульцев, агулов, цахуров знахарки пользовали бездетных жен¬щин различными лекарственными травами и магическими приема¬ми (перешагиванием женщин через небольшую яму, вырытую в земле - у лезгин; перешагиванием через живого волка - у рутульцев; перешагиванием через пасть волка, предварительно отрезанную и высушенную - у табасаранов, агулов). Об обычаях перешагивания бесплодных женщин через живого волка у рутульцев пишет Р.М.Магомедов: «Волков рутульцы ловили капканами и живыми доставляли в село. Тут сразу собирались бесплодные женщины и перешагивали через волка».1 Молодые женщины всегда скрывали свою беременность от окружающих, от старших не только в семье, но и среди родствен¬ников. Они сообщали об этом лишь кому-нибудь из своих ровесниц - невесток тухума, и та сообщала об этом свекрови, которая после этого начинала покровительствовать беременной, стараясь по мере возможности оградить ее от тяжелой работы, лишних волнений и т.д. Конечно, в условиях патриархального быта создать беремен¬ным женщинам все необходимые условия было невозможно, но все 1 Магомедов P.M. Дагестан. Исторические этюды. Махачкала, 1975. С.267. - ill - женщины не только семьи, но и всего тухума оказывали им посильную физическую и моральную помощь. Так, любая женщи¬на тухума при встрече с беременной родственницей, которая несла, например, кувшин с водой, отбирала его и доставляла домой сама. Все женщины тухума старались удовлетворить те или иные пожелания беременных женщин в пище, считая это «богоугод¬ным» делом. Если какая-либо семья в тухуме приглашала гостей и устраивала торжество, во время которого готовили плов, долму, шашлык и т.п., то обязательно отвозили угощение в дом, где имелась беременная женщина.чтобы и она попробовала эту пищу. Иначе, как считали в народе, в роду может появиться ребенок с физическим недостатком.1 Роды, как правило проходили с помощью бабки-повитухи, однако,наряду со свекровью (у рутульцев, лезгин, цахуров, агу¬лов) самое активное участие в их «облегчении» принимали влиятельные женщины тухума, которые давали советы и испол¬няли различные магические обряды. После рождения ребенка женщины сообщали эту радостную весть всему тухуму. Свекровь с ближайшими родственницами готовила обрядовые блюда (халву, хашил). Они угощали не только роженицу, но и всех, кто приходил с поздравлениями по случаю рождения ребенка. В приготовлении праздничных блюд, в обслуживании пригла¬шенных самое активное участие принимали почти все женщины тухума. Впоследствии в течение 40 дней все ближайшие родствен¬ницы из тухума приносили новорожденному подарки, поздравля¬ли молодую мать и желали младенцу здоровья, счастья. Они же принимали участие и в обряде укладывания ребенка в люльку, в церемонии наречения ему имени и т.д.2 Мужчины патронимии, по обычаю, в обрядах связанных с родами участия не принимали. Однако при рождении мальчика, а также при наречении ему имени, глава семьи должен был известить об этом ближайших родственников. Обычно они давали совет чьим именем назвать ребенка - прадеда, деда, двоюродного 1АИЭА РАН Полевой материал С.А.Азизова. Тетрадь N2.Л.8. Информатор Сулейманов A.M.(70 лет).с.Хнов Ахтынского рай¬она. 1986 г. 2 АИЭАРАН Полевой мате риал С.А.Азизова. Тетрадь N2.JI.14. Информатор Азизов К.Д70 лет).с.Зрых Ахтынского района. 1986г. - 112 - деда и т.д., т.е. именем кого-либо из людей, которых уже не было в живых. Реже давались другие имена - какие-нибудь традиционно народные или из мусульманского именника. При анализе имен мы, как правило, наблюдаем определенную закономерность - чередо¬вание имен через два или одно поколение. Это связано с тем, что почти все народы южного Дагестана считали, что имя (особенно мужское) члена патронимии нельзя «оставлять в земле». И когда рождался ребенок, то говорили, называя имя умершего деда или другого самого близкого родственника по прямой мужской линии, что «вернулся» Магомед, Муса, Тагир, Султан и т.д.1 Так образовывались как бы традиционные патронимические имена. Наречение мальчиков такими традиционными именами было принято и у других народов Дагестана. Как указывает Г. Ф.Чурсин, у аварцев во многих семьях мальчиков называли традиционными фамильными именами. Например, в семье Чухбиевых в селении Тидиб Гидатлинского общества «мальчикам давали только два имени - Годо и Гедино... Нынешний глава семьи Чухбиевых носит имя Годо, отец его назывался Гедино, дед опять Годо и т.д». У даргинцев, как пишет С.Ш.Гаджиеваодним таким именем нередко могли быть наречены даже два брата. «В таких случаях называли по возрасту - старший Магомед (Холал Магьамат) и младший (Виштал Магьамат). То же самое наблюдалось и у аварцев. Кроме того, если требовалось присвоить имена двух умерших родствен¬ников, но родился один ребенок соответствующего пола, то его нарекали двумя именами сразу. Так, если один из покойников был Гаджи, а другой - Курбан, то ребенка в этом случае могли назвать Гаджикурбаном и т.д. При этом имя более близкого родственника ставили на первое место».3 Не только мужские, но и многие женские имена у лезгин, табасаранов, рутульцев, цахуров, агулов давали в честь умерших родственниц (бабок, теток по отцу и т.п.). Обычно и эти имена давали родственники отца. По сообщению Р.М.Магомедова, в 1 АИЭА РАН Полевой материал С.А.Азизова. Тетрадь N3. Л. 17. Информатор Камбаров М.(80 лет), с.Буршаг Агульского района. 1987 г. 2 Чурсин Г.Ф. Этнографический очерк.Авары. 1928. Рукопис¬ный фонд ДНЦ РАН. Ф.5. Оп.1. Д.63. Л.35 3 Гаджиева С.Ш. Семья и брак у народов Дагестана в XIX -начале XX в. М. 1985. С.279. - 113 - селении Читаб (в обществе Кал) первому ребенку имя давала материнская сторона, а последующим - отцовская.1 По случаю религиозного обряда обрезания («сюннет»), кото¬рое делали мальчику в возрасте 1,5-3 лет, все ближайшие родственники из тухума приходи ли с поздравлениями и приносили различные подарки (предметы одежды, халву, яйца, кур и т.п.) Идеологическая общность патронимии выражалась и в той солидарности, которая наблюдалась при проведении свадебных церемоний. Женитьба сына или выдача замуж дочери у народов Южного Дагестана считались знаменательным событием не только для семьи, но и для всего широкого круга родственников - тухума. Поэтому уже при выборе невесты члены патронимии принимали самое активное участие. Отец с матерью ставили ближайших родственников в известность о своем намерении женить сына и советовались с ними относительно той или иной девушки.2 Во время сватовства и обручения участие членов патронимии также было весьма ощутимо. Накануне обручения все подопечные и близкие родственники во главе с аксакалами патронимии собирались у жениха, где заранее готовились к их приходу, приготовив соответствующие праздничные блюда. Здесь обговари¬вали, кого послать в качестве сватов («уьлчуьяр») в дом невесты. В их число входили обычно доверенные лица из числа ближайших родственников жениха: родные, двоюродные, троюродные братья и дядья по отцовской линии. Если таковые отсутствовали, то посылали других родственников, но из числа мужчин данного тухума. Их сопровождали также и влиятельные женщины данной патронимии, которые в назначенный день обручения надевали на невесту серебрянное или золотое кольцо, серьги и другие украше¬ния. Во время обряда обручения родственники жениха договари¬вались о сумме калыма, о сроках свадьбы и т.п. У агулов, рутульцев, цахуров и лезгин существовал обычай, по которому за день до начала свадьбы родители жениха собирали почти всех взрослых мужчин тухума, совещались с ними и 1 Магомедов P.M. Дагестан. Исторические этюды. С.267. 2 АИЭА РАН Полевой материал С.А.Азизова.Тетрадь NN1,2,4. Информаторы Мирзоев Г.С.(65 лет),с.Гельмец Рутульского рай¬она; Рашидов С.,с.Фий Ахтынского района. 1986 г.;Керималиев Я.,(86 лет),с.Шиназ Рутульского района. 1988 г. -114- распределяли между ними обязанности: кто будет созывать гостей из своего и соседних селений, готовить угощения, раздавать еду, заниматься музыкантами, быть тамадой, наблюдать за порядком и весельем на свадьбе, кто поедет за невестой и т.д. С.С. Агаширинова пишет, что «лезгинская традиция совещаться перед свадьбой со всеми родственниками является очень древней. Она сохранила следы того времени, когда заключение брака являлось делом всей родовой общины, а не отдельной семьи. Впоследствии с постепенным разложением родовой организации, вопрос о женитьбе юноши или выдаче замуж девушки перешел в ведение отдельной семьи, а прежние порядки приобрели форму народных обычаев и сохранились до наших дней».1 Следует также отметить, что шафера («наибы», «пкаулы» и т.д.) жениха, которые сопровождали и охраняли его на время свадьбы, прежде обязательно должны были быть из числа его ближайших родственников. Позже один из шаферов непременно бывал из числа родственников, вторым же шафером мог стать друг жениха. Об идеологической общности тухума свидетельствует и другой обычай свадебного церемониала у народов Южного Дагестана. Во время прощания невесты с родительским домом все ее родствен¬ники по отцовской линии, пришедшие на свадьбу, по очереди, соответственно степеням родства и старшинства в тухуме, а затем и дядя по матери, давали невесте «рухсат» - словесное разрешение покинуть родительский дом и приобщиться к домашнему очагу мужа. Рухсат содержал слова о том, что мужчины тухума и впредь будут покровительствовать ей и готовы в любой момент защитить ее от обид.2 Далее солидарность членов патронимии (как правило первого порядка) выражалась в следующем обычае: на другой день после свадьбы двоюродные братья жениха по отцу по очереди приглаша¬ли молодоженов в гости и устраивали нечто вроде повторной пышной свадьбы с одариванием новобрачных ценными подарками. 1 Агаширинова С.С. Свадебные обряды лезгин ХГХ-начале ХХвв. // Ученые Записки ИИЯЛ ДНИ, РАН Т.XII.Серия историческая.Махачкала. 1964.С. 142-143. 2 АИЭА РАН Полевой материал С.А.Азизова.Тетрадь N2.JI. 19.Информатор Ашуров Щ.,(87 лет).с.Гдым Ахтынского района. 1986 г. - 115 - У многих народов Южного Дагестана бытовала традиция по которой ближайшие родственники из тухума приглашали моло¬доженов в течение первых месяцев после свадьбы в гости, как бы «открывая» дорогу в дом родича. Сходный обычай существовал и у других народов Дагестана. Например, у лакцев «в некоторых селениях был известен обычай, по которому обрученные молодые люди обязаны были перед свадьбой обойти семьи членов своей патронимии, иногда до 40 семей».1 Идеологическое единство патронимии у народов Южного Дагестана наглядно прослеживаются и в обычаях, связанных с трауром по случаю смерти члена тухума. Уже когда больной находился в безнадежном состоянии все близкие родственники находились у его постели и старались выполнить его последние желания, выслушать его ^ последние слова. Когда наступала смерть, каждый член патронимии, начиная с самых близких и кончая самыми отдаленными родственниками, знал свои обязан¬ности во время похорон и поминок и строго их соблюдал. Все члены тухума, как и у других народов Дагестана, держали «яс» -траур, т.е. одевались по возможности в черное, не шутили, мужчины не брились и т.д. В доме покойного три дня не готовили еду, пищу готовили поочередно ближайшие родственники по отцовской линии и приносили в дом умершего. Существовал определенный порядок рассаживания в доме покойного. Мужчины обычно размещались во дворе. Аульчане прежде всего выражали соболезнование членам тухума умершего, которые сидели или стояли в один ряд. Женщины находились в комнате, в которой лежал покойник, располагаясь вокруг соответ¬ственно степеням родства. Самыми тяжелыми были обязанности женщин тухума, особенно когда умирал молодой человек или молодая женщина. В этом случае они должны были не только плакать, но и царапать лицо, рвать на себе волосы, наносить себе удары по телу и т.п. Чаще всего этот обряд («йик») устраивался во дворе. Женщины - члены патронимии снимали головные платки, распускали волосы и, встав в круг и ритмично подпры¬гивая, били себя и рвали на себе волосы. Иногда, когда умирал молодой человек в середине двора помещали коня и, подпрыгивая вокруг него, выкрикивали: «аи шан шагь», «эхир заман». Мужчины в этом обряде участия не принимали.1 Как сообщает С.Ш.Гаджиева, подобные обряды оплакивания с истязанием были распространены и у даргинцев под названием «дикьо», «пархбук!уле», у кумыков - «шагьалай». «Чтобы исполнить этот обряд, -пишет она, - родственники и родственницы выходили во двор с плачем, ритмично двигаясь, став в ряд. Женщины кричали при этом «вев-вев», а мужчины «аи». Возглав¬ляла шествие самая близкая родственница, часто с порезами и ссадинами на лице, с открытой головой и распущенными волоса¬ми... Для участия в шагьалае или дикьо, порой выводили и коня» .2 П.Пржецлавский, видевший такой обряд оплакивания по умершему в Дагестане в середине XIX века, писал: «Ближайшие родственники с растрепанными волосами и спущенною до пояса рубашкой или одетые в кули с прорезанными для головы и рук отверстиями, колотят себя пуще других и с плачем импровизируют песню, восхваляющую достоинства усопшего».3 О подобном обы¬чае, пережиточно сохранившемся и у абхазцев, писал Г.Ф.Чурсин: «Исполнив печальный долг, оплакивающий присоединяется к толпе, наполняющий двор. Иногда при оплакивании лошадь водили в кругу, образованном стоящими женщинами. Тот кто ведет под узду лошадь плачет ударяя себя в грудь. Стоячие в кругу женщины восклицают горестное «а-вов». За женщинами следуют мужчины, родственники умершего, ударяя в грудь и плача».4 Сведения об обрядах, связанных с поминками, у южнодагестан¬ских народов, в частности у табасаранов, имеются в материалах Л.В.Панек которая пишет, что у них «в погребальном обряде большую роль играют поминки. Женщины собираются вокруг покойника и оплакивают его, Обычно плакальщицы «поручают» покойнику повидаться на том свете с их умершими родственника¬ми и передать какую-либо весточку».5 1 Булатова А.Г. Лакцы. Махачкала. 1971. С.164 -116- 1 АИЭА РАН П. м. С.А.Азизова. Тетрадь М2.Л.38. Информа¬тор Казиев В. (94 года), с.Касумкент С.-Стальского р-на. 1986г. 2 Гаджиева С.Р. Семья и брак у народов Дагестана. С.303. 3 Пржецлавский П. Нравы и обычаи в Дагестане. // «Военный сборник». 1960. Т.ХП. N4. С.297. 4 Чурсин Г.Ф. Материалы по этнографии Абхазии. Сухуми. 1957. С.187. 5 Панек Л.Б. Табасаранцы. Рукописный фонд ДНЦ РАН. Ф.5. Оп.1. Л.106. Л.93. - 117 - При выносе тела и при погребении у народов Южного Дагестана также соблюдались определенные традиции, свидетель¬ствующие о солидарности членов патронимии. На пути к кладби¬щу носилки, сменяясь, несли только члены тухума, а на кладбище - только самые ближайшие родственники умершего. Покойника в могилу опускали также самые близкие родственники, а при отсутствии их - другие члены патронимии. Во время похорон все члены патронимии (тухума), особенно женщины, были одеты в черное, для этого, например, подопечные родственники одежду окрашивали в черный цвет. Это делалось потому, что у народов Южного Дагестана не полагалось держать в доме черную одежду, так как считали, что если в доме есть черная одежда, то смерть обязательно «посетит» этот дом. Специально шить траурную одежду также не было принято, поскольку приобретение новой одежды, даже черного цвета, не совместимо с трауром. Все члены тухума держали траур в течении года: не играли свадеб, не устраивали других увеселений. Мужчины в течение 2-3 недель или даже 40 дней не брились. По окончанию траура ближайший родственник покойного собирал всех мужчин патронимии, угощал их и, поблагодарив за сочувствие, давал разрешение брить бороду. Женщины тухума прежде, чем снять с себя траурную одежду, также совершали особый обряд. Посетив могилу покойного и раздав там всем присутствующим угощение (лепешки, халву, яйца, орехи и т.п.), они шли в дом ближайших родственников покойного и там одна из женщин дома благодарила их за помощь и сочувствие и разрешала снять траурную одежду, женить своих сыновей, выдавать замуж своих дочерей.1 Заключая, отметим, что описанные нами немногочисленные обряды и обычаи, связанные с рождением ребенка, сватовством, свадьбой, поминками и др., возникшие и развивавшиеся в определенных социально-экономических условиях, представляли собой естественное отражение общественного строя ранних этапов человеческой истории и выражали идеологическую общность и солидарность членов патронимической организации. ЗАКЛЮЧЕНИЕ Полученные нами данные о патронимии у народов Южного Дагестана позволяют судить о ее чертах, как обших с патронимией у других народов Кавказа, так и особенных для группы исследо¬ванных в данной работе народов. У всех народов Кавказа, у которых выявлена патронимичес¬кая организация, последняя, как это показано в ряде кавказовед¬ческих работ (патронимию выявили, помимо М.О.Косвена и отчасти изучили такие ученые, как А.Авдал у курдов, С.С.Агашириновау лезгин, В.В.Бардавлидзеухевсур, М.М.Ихилов у горских евреев Дагестана, Г.А.Гулиев у азербайджанцев, Ш.Д.Инал-ипа у абхазов, С.И.Бахиа также у абхазов, В.А.Калоев у осетин, Э.Т.Каралетян у армян, Э.Л.Коджесау у адыгов, Р.Л.Харадзе у грузин, А.И.Мусукаев у ряда народов Северного Кавказа и др.)1, представляла собой группу больших и малых семей, образовавшихся в результате сегментации одной большой семьи. Благодаря такому своему происхождению эти семьи в той или иной мере сохраняли известную хозяйственную, обществен¬ную (организационную) и идеологическую общность и носили общее эпонимическое наименование (откуда и сам термин «патро¬нимия»). При этом поскольку разрастание семей и патронимии всегда было органическим процессом, патронимическая организа¬ция представляла собой определенную концентрическую структу¬ру, предполагающую наличие патронимии разных порядков или уровней. Утех народов Кавказа, у которых выявлены патронимии разных порядков или уровней, эти структуры неизменно имели 1АИЭА РАН Полевой материал С.А.Азимова. Тетрадь N4. Л.63. Информатор Гасанов Г.(67 лет), с.Хуриг Табасаранского района. 1988г. - 118 - 1 Ихилов М.М. Большая семья и патронимия у горских евреев.// Сов.Этнография. 1950. N1; Инал-ипа М.И. Очерки по истории брака и семьи у абхазов. Сухуми. 1954; Авдал А. Быт курдов Закавказья. Ереван. 1957; Карапетян Э.Т. Армянская семейная община. Ереван. 1958; Она же. Родственная группа «азг» у армян. Ереван. 1966; Харадзе Р.Л. Грузинская семейная община. ТТ.1-2. Тбилиси. 1960-1961; Коджесау Э.Л. Патрони¬мия у адыгов. //Сов.Этнография. 1962. N2; Бахиа С.И. Абхаз¬ская «абипара» - патронимия. Тбилиси. 1986; Мусукаев А.И. Традиционные институты народов Северного Кавказа в конце XIX - в начале XX в. Авт. докт. дисс. М., 1988; и др. -119 - кровнородственный характер. Так же обстояло дело и у народов Южного Дагестана, однако лишь в отношении патронимии первого, второго и третьего порядков. Что касается следующего, четвертого круга общности которым было сельское общество (джамаат), то он также рссматривался как круг родства, но в отличие от первых трех был кругом родства в одних случаях кровного, в других - искусственного, фиктивного. Перед нами широко известное в этнографии и генетически свойственное времени перехода от родовых отношений к соседским явление, которое может быть названо вторичной гентилизацией соседских связей. В общеэтнографическом плане специфика этого периода характеризуется следующим образом: «для стадии формирования соседской общины характерна замена связей, основанных на родстве, соседско-территориальных, которые на первых порах причудливо с ними переплетаются или даже облекаются в кров¬нородственную оболочку. В качестве примеров можно привести сохранение за соседской общиной тотемного названия древней родовой общины, распространение терминов кровного родства на односельчан, особенно свойственно использование родовых святи¬лищ для обрядов общинного значения и т.д. у чейенов, кроу, тлинкитов, ирокезов, хопи, команчей и других племен североаме¬риканских индейцев или институт доха у народов Нижнего Амура (распространение экзогамных запретов на группу неродственных родов, связанных соседскими отношениями)».' Нам думается, что сочетание кровного родства в трех первых кругах патронимичес¬кой организации либо кровным, либо искусственным родством в над патронимической соседской общине, которая тем самым также как бы отчасти становится самым широким, четвертым кругом патронимической организации, является существенной специфи¬ческой чертой патронимической структуры у народов южного Дагестана. Как уже говорилось, другой специфической чертой патрони¬мии у народов Южного Дагестана является ее традиционная эндогамия. Правда, в последнее время высказана точка зрения, что эндогамным кругом была не патронимия, а соседская община в целом. В дополнение к тому, что мы уже говорили раньше по этому 1 Хазанов A.M. Разложение первобытнообщинного строя и возникновение классового общества// Первобытное общество. Основные проблемы развития. М., 1975. С.105. - 120 - поводу, выскажем еще одно соображение. Если в процессе вторич¬ной гентилизации на соседей могли распространяться родственные экзогамные запреты, то с неменьшими основаниями на них могла распространяться и предпочтительная родственная эндогамия. Хотя концентрическая структура патронимической организа¬ции установлена и акцентирована уже М.О.Косвеном, ни им, ни его учениками или последователями не были исследованы специ¬фические особенности патронимии разных порядков или уровней. И в силу того, что такая специфика далеко не всегда выступала достаточно определенно, и в силу того, что многое в патроними¬ческий организации вообще давно ушло из быта, подобного рода исследование представляется очень нелегким. Тем не менее, мы попытались применительно к народам Южного Дагестана сделать в этом отношении то, что оказалось возможным. Прежде всего остановимся на объединениях подопечных родственников (тахлук мирасар, хыдылар, хизанар), или патро-нимиях первого порядка. Говоря о территориальной локализации и хозяйственной общности объединений подопечных родственников можно отме¬тить, что они обязательно старались селиться рядом и часто 'некоторые семьи из таких объединений проживали в одном доме или имели общий двор. В патронимических объединениях низшего порядка нередко имелась такая общепатронимическая собствен¬ность, как пахотные орудия, молотильные доски, специальные помещения, где готовили хлеб (храк), скотоводческие помещения на зимних и летних пастбищах, мерки для сыпучих продуктов,болыпие котлы и даже мельницы. Хозяйственная взаимопомощь в пределах таких патронимии выражалась не только во время каких-либо событий, но и в повседневной жизни и деятельности входящих в них семей. При организации какой-либо семьей серьезного мероприятия считался необходимым совет с родственниками из той же первич¬ной патронимии. При этом решающее значение могло иметь мнение таких родственников, как дед или бабка, родные или двоюродные братья или сестра, дядя или тетка по отцу и т.п. Л.Б.Панек писала о родне именно этой категории: «прежде чем решить вопрос о браке сына или дочери, родители того и другого приглашают к себе ближайших родственников (мирас хеди) и советуются с ними; если не советуются, то те. обижаются и не приходят на свадьбу. Только при общем согласии ближайших -121 - родственников считают возможным заключить брак. С мнением старшего брата и старшей сестры очень считаются, и брак может расстроиться, если кто-нибудь из них протестует».1 Очень большой была роль главы объединения подопечных родственников, и некоторые решения, касающиеся всей такой патронимии, аксакал мог принимать фактически единолично. Кроме того, он принимал самое активное участие в повседневной общественной жизни такой патронимии. Несколько (чаще всего две) патронимии первого порядка составляли близкородственное объединение (мукъвал миресар, багахлу мирасар, муку мирасар, теликъды хыдиймар, уба ахал), или патронимию второго порядка. И хотя ко второй половине XIX века в Южном Дагестане между близкородственными объединени¬ями и объединениями подопечных родственников существенных различий не существовало, некоторые различия все же могут быть выявлены. Так, например, если патронимия первого порядка чаще всего включала в себя человек 50, то патронимия второго порядка обычно включала в себя до 100 и более родственников по отцовской линии. К середине XIX века патронимии второго порядка еще довольно-таки стойко, но менее стойко, чем патронимии первого порядка, сохраняли территориальную целостность. Хозяйственная взаимопомощь в пределах близкородственной группы была обязательной, но все же не повседневной. Члены близкородственного объединения оказывали обязательную мате¬риальную поддержку нуждающимся семьям, а также помощь друг другу во время постройки дома, уборки урожая, стрижки овец, свадьбы, похорон, т.е. лишь тогда, когда эта помощь была крайне необходима. Во главе близкородственной группы, как и объединения подопечных родственников, стоял аксакал. Однако основным органом управления в патронимиях второго порядка считалось собрание, хотя и на нем решающий голос имел старший. Кровная месть распространялась на членов близкородствен¬ной группы, хотя и, насколько можно судить, все же не в такой степени, как на подопечных родственников. По адатам Табасара-нии, например, наряду с убийцей возмездию подлежали и три его родственника, которые, как правило, выбирались из числа близ- 1 Панек Л.Б. Рутульцы. Рукописный фонд ДНЦ РАН Ф.З. Оп.З. Д.2. Л.79. - 122 - ких родственников вообще. Что касается права на месть, то, по обычаю, мстить мог любой из числа представителей близкород¬ственного объединения. Надо отметить и то, что члены патрони¬мии второго порядка помогали выплатить своему сородичу и часть выкупа (къан) за кровь, но обычно меньшую, чем члены патрони¬мии первого порядка. Самым широким патронимическим кругом родства у народов Южного Дагестана был тухум. Как уже говорилось тухумом в некоторых южнодагестанских селениях могли называть патрони¬мию второго, а иногда и первого порядка, однако в большинстве случаев под тухумом подразумевался именно третий круг родства, которому ко второй половине XIX века были еще свойственны некоторые патронимические черты. Некоторые патронимии третьего порядка еще сохраняли территориальную целостность. Остатком территориальной лока-лизованности патронимии третьего порядка было и наличие тухумных площадей, общетухумных мечетей и кладбищ. Надо отметить, что наличие тухумных кладбищ было наиболее стойко сохранявшейся патронимической чертой даже тогда, когда патро¬нимия испытала уже глубокий распад. Взаимопомощь в системе патронимии третьего порядка была желательной, но не считалась обязательной, как это было свойственно патронимиям низших уровней. Лишь во время особо значительных семейных праздников взаимопомощь была обяза¬тельной и здесь, обязательной она была и во время похорон. Права главы патронимии третьего порядка были чисто сове¬щательными, а совет тухума собирался лишь в экстренных случаях, касавшихся всей патронимии. Кровная месть в принципе могла распространяться на членов патронимии третьего порядка, однако это имело место лишь при чрезвычайных обстоятельствах (например, когда речь шла о гегемонии в селении и т.п.). Все члены тухума держали траур 40 дней, а также строго соблюдали все запреты, связанные со смертью родственника. Самой широкой структурной ячейкой было надпатронимичес-кое объединение, или сельская община (джамаат), которое в одних случаях состояло из кровных (хотя и очень отдаленных) родствен¬ников (и могло образовывать один сихил, гохарбу или уймаху), в других - из неродственников, объединенных отношениями искусственного родства. Тем самым и на сельскую общину в любом -123 - случае проецировались черты патронимической общности, укреп¬лявшей отношения общности соседской. Рассмотрение этой последней и дифференциация в ней связей соседских и связей родственных или кровнородственных является особой достаточно сложной задачей, выходящей за рамки нашего исследования. ЛИТЕРАТУРА 1. Авдал A.M. Быт курдов Закавказья. Ереван. 1957. 2. Агларов М.А. Формы заключения брака и некоторые особен¬ности свадебной обрядности андийцев в XIX веке // Сов.этнография. 1964. N6. 3. Агларов М.А. Поселения и жилища андийской группы народов в XIX в. - начале XX в. // Уч. записки ИИЯЛ. Серия общественных наук. Махачкала, 1966. T.XVI. 4. Агларов М.А. Террасное земледелие в зоне доместикации растений//Хозяйство народов Дагестана в XIX-XX вв. Махач¬кала, 1979. 5. Агларов М.А. Сельская община как эндогамный круг в Дагестане//Брак и свадебные обычаи у народов Дагестана в XIX-нач.ХХ вв. Махачкала, 1986. 6. Агларов М.А. Сельская община в Нагорном Дагестане в XVII -начале XIX вв. М., 1988. 7. Агаширинова С.С. Лезгинский сельскохозяйственный кален-дарь//Проблемы социально-экономического и политического развития Дагестана. Махачкала, 1961. 8. Агаширинова С.С. Свадебные обряды лезгин Х1Х-начала XX вв.//Уч.записки ИИЯЛ. 1964. Т.ХП. 9. Агаширинова С.С. Материальная культура лезгин в XIX-начале XX в. М.,1978. 10. Адаты южно-дагестанских обществ Кайтаго-Табасаранского округа//Сб.свед. о кавказских горцах. Вып.УШ. Тифлис. 1875. 11. Алиев Б., Ахмедов Ш., Умаханов М-С.Из истории средневе¬кового Дагестана. Махачкала. 1970. 12. Амирханов Х.А. Начало земледелия в Дагестане//Природа. 1982. N2. 13. Ахмедов Ш.М.6 БулатоваА.Г., Исламмагомедов А.И. Агулы/ /Сб.статей по истории, хозяйству и материальной культуре. Махачкала. 1975. 14. Бахтамов И.М. Чирка или аул Чиркей//Кавказ. 1863. NN 29, 30. 15. Булатова А.Г. Лакцы. Махачкала, 1971. 16. Гаджиев М.А. Скотоводство народов Южного Дагестана в прошлом и настоящем. (Историко-этнографический очерк)// -125 - Автореферат. Л,, 1979. 17. Гаджиев М.А. Народные традиционные навыки по уходу и содержанию крупного и мелкого рогатого скота в Южном Дагестане во второй половине XIX-нач.ХХ вв. Махачка-ла,1979. 18. Гаджиева С.Ш. Кумыки. М., 1961. 19. Гаджиева С.Ш. Семья и брак у народов Дагестана в ХГХ-на-чале XX вв. М., 1985. 20. Гаджиев М.Г. Погребальные обряды раннеземледельческих племен Дагестана//0бряды и культы древнего и средневекового населения Дагестана. Махачкала, 1966. 21. Гаджиев М.Г. Из истории культуры Дагестана в эпоху бронзы (могильник Гинчи). Махачкала, 1969. 22. Гаджиев М.С. Погребальные памятники Южного Дагестана поздне-албанского и раннесредневекового времени (I-VII вв.)/ /Обряды и культы древнего и средневекового населения Дагес¬тана. Махачкала, 1966. 23. Гарданов В.К. Общественный строй адыгских народов (XVIII-первая половина XIX вв.). М., 1961. 24. Гарданов В.К., Першиц А.И. М.О.Косвен - историк первобыт¬ного общества и кавказовед//История и историки. М., 1979. 25. Давыдов А.Д. Афганская деревня (сельская община и рассло¬ение крестьянства). М., 1969. 26. Давыдов А.Д. Сельская община и патронимия в странах Ближнего и Среднего Востока. М., 1979. 27. Инал-Ипа М.И. Очерки по истории брака и семьи у абхазов. Сухуми, 1954. 28. Ихилов М.М. Большая семья и патронимия у горских евреев/ /Сов.этнография. 1950. N1. 29. Ихилов М.М. Народности лезгинской группы.Махачкала, 1963. 30. Исламмагомедов А.И. Поселения. Жилища//Материальная куль-тура аварцев. Махачкала. 1967. 31. Калоев Б.А. Агулы//Кавказский этнографический сборник. Вып.Ш. М.; Л.; 1962. 32. Калоев Б.А. М.М.Ковалевский и его исследования горских народов Кавказа. М., 1979. 33. Карапетян Э.Т. Армянская семейная община. Ереван. 1958. 34. Карапетян Э.Т. Родственная группа «азг» у армян. Ереван. 1966. -126- 35. Кисляков Н.А. О сущности понятия «патронимия»//Страны и народы Африки. Вып.XVIII. М., 1967. 36. Крюков М.В. О соотношении родовой и патронимической (клановой) организации (к постановке вопроса)// Сов.этнография. 1967. N6. 37. Ковалевский М.М. Родовое устройство Дагестана//Юридичес-кий вестник. 1888. N12. 38. Ковалевский М.М. Закон и обычай на Кавказе. ТТ.П.М., 1890. 39. Ковалевский М.М. Дагестанская «Народная правда»//Этног¬рафическое обозрение. 1896. N4. 40. Ковалевский М.М. Родовой быт в настоящем, недавнем и отдаленном прошлом. Опыт в области сравнительной этногра¬фии и истории права//Вып.2. СПб. 1905. 41. КоджесауЭ.Л. Патронимия у адыгов//Сов.этнография. 1962. N2. 42. Комаров А.В. Адаты и судопроизводство по ним//Сб.свед. о кавказских горцах.Вып.1.Тифлис, 1868. 43. Константинов О.И. Джаро-белоканцы до Х1Хстолетия// Кавказ. 1846. N2-3. 44. Косвен М.О. Материалы по истории этнографического изуче¬ния Кавказа в русской науке//Кавказский этнографический сборник. ТТ. М., 1955, 1958, 1962. 45. Косвен М.О. Этнография и история Кавказа. М., 1961. 46. Косвен М.О. Семейная община и патронимия. М., 1963. 47. Котович В.Г. Проблемы культурно-исторического и хозяйс¬твенного развития древнего Дагестана. М., 1982. 48. Лавров Л.И. Лакцы//Народы Дагестана. М., 1955. 49. Лавров Л.И. Историко-этнографические очерки Кавказа. Л., 1978. 50. Лавров Л.И. Этнография Кавказа. Л., 1982. 51. Лугуев С. А. О кровной мести у лакцев во второй половине XIX-начале ХХвв//Семейный быт народов Дагестана. Махачкала. 1980. 52. Магомедов P.M. К вопросу о семейной общине в Дагестане// Труды Второй научной сессии Дагестанской базы АН СССР. Махачкала. 1949. 53. Магомедов P.M. Общественно-экономический и политический строй Дагестана в XVIII-начале Х1Хвв. Махачкала, 1957. 54. Магомедов P.M. Дагестан. Исторические этюды. Махачкала. 1975. - 127- 55. Марковин В.И., Мунчаев P.M. Неолитическая стоянка близ г.Буйнакска (Дагестан)//Краткие сообщения Института исто¬рии материальной культуры. N67. 1967. 56. Маршаев Р.Г. К вопросу о социальном строе Ахтыпаринского «вольного» обществав XVIII-начале XX ВВ//УЧ.записки ИИЯЛ. 1957. Вып.З. 57. Мовчан Г.Я. Социологическая характеристика старого авар¬ского жилища//Кавказский этнографический сборник.Вып. V. М., 1972. 58. Османов М.О. Аграрные традиции дагестанцев//Материаль-ная культура народов России. Омск, 1995. 59. Мусукаев А.И. Традиционные общественные институты наро¬дов Северного Кавказа в конце XIX-в начале XX вв. Авт.докт.дис. М., 1988. 60. Никольская З.А. История семейно-брачных отношений авар¬цев XIX века//Кратк.сообщения Института этнографии. 1949. Вып.8. 61. Никольская З.А. Пережитки патриархально-родового строя у аварцев в XIX и в начале XX века//Родовое общество. Материалы и исследования. М., 1951. 62. Община и Африка. Проблемы типологии. М., 1978. 63. Окруашвили-Бахия С.И. Абхазская «абипара» - патронимия (грузино-абхазские этнографические параллели). Тбилиси, 1986. 64. Ольдерогге Д.А. Из истории семьи и брака в Южной Африке/ / Сов.этнография. 1947. N1. 65. Османов М.О. Жилище цудахарцев в XIX-XX вв//Уч.записки ИИЯЛ. Махачкала, 1961. T.IX. 66. Османов М.О. Поселения даргинцев в XIX-XX вв//Уч.записки ИИЯЛ. Махачкала, 1962. Т.Х. 67. Османов М.О. Поселения. Жилище//Материальная культура даргинцев. Махачкала, 1967. 68. Османов М.О. Аграрные традиции дагестанцев//Материаль-ная культура народов России. Омск, 1995. 69. Памятники обычного права Дагестана XVII-XIX вв.(под редакцией Хашаева Х.О.) М., 1965. 70. Панек Л.Б. Рутульцы. Материалы по этнографии рутульцев/ /Рукописный фонд ИИЯЛ. Ф.З. Оп.З. Д.2. 71. Панек Л.Б. Лаки//Рукописный фонд ИИЯЛ. Ф.5. Оп.1. Д.106. 72. Панек Л.Б. Табасаранцы//Рукописный фонд ИИЯЛ.Ф.5. - 128 - ОпЛ.Д.106. 73. Панек Л.Б. Общественный строй в прошлом у рутульцев// Рукописный фонд ИИЯЛ. Ф.З. Оп.З. Д.2. 74. Панек Л.Б. Ахты, как экономический, политический и культурный центр лезгин Самурской долины//Рукописный фонд ИИЯЛ. Ф.З. Оп.З. Д.2. 75. Пасербский А.Ф. Закатальский округ//Кавказ. 1864. N48. 76. Першиц А.И. Из истории патриархальных форм брака (Нахва - ортокузенный брак у арабов) // Кратк. сообщения Института этногроафии. 1955. Вып.24. 77. Першиц А.И. Динамика традиций и возможности их источ¬никоведческого истолкования//Народы Азии и Африки. 1981. N5. 78. Першиц А.И. Остатки первобытности в классовых обществах/ /История первобытного общества. Эпоха классообразования. М., 1988. 79. Петухов П.С. Очерки Кайтаго-Табасаранского округа (в Южном Дагестане)//Кавказ. 1867. N 12. 80. Поручик Сотников. Сведения о Табасаране//Памятники обычного права Дагестана XVII - XIX вв. М., 1965. С. 47. 81. Пржецлавский П. Общинное регулирование брачных норм у самурских лезгин//Брак и свадебные обычаи у народов Дагес¬тана в XIX - начале XX вв. Махачкала, 1986. 82. Рагимова Б.Р. Общинное регулирование брачных норм у самурских лезгин//Брак и свадебные обычаи у народов Дагес¬тана в XIX -начале XX вв. Махачкала, 1986. 83. Робакидзе А.И. Патронимия у народов Кавказа. IX Междуна¬родный конгресс антропологических и этнографических наук (Чикаго, сентябрь 1973). Доклады советской делегации. М., 1973. 84. Семенов Ю.И. О некоторых теоретических проблемах истории первобытности//Сов. этнография. 1968. N 4 85. Сергеева Г.А. Этнографические наблюдения в Хнове (Дагес-тан)//Полевые исследования Института этнографии. 1980-1981. М., 1984. 86. Смирнова Я.С. Свадебный дарообмен у народов Северного Кавказа и его современная модификация//Сов. этнография. 1980. N 1. 87. Смирнова Я.С. Семья и семейный быт у народов Северного Кавказа. XIX - первая половина XX вв.М., 1983. -129 - 88. Смирнова Я.С. Положение «старшей» женщины у народов Кавказа и его историческое истолкование//Кавказский этног¬рафический сборник. Вып. VII. М., 1984. 89. Хазанов A.M. Разложение первобытного строя и возникнове¬ние классового общества//Первобытное общество. Основные проблемы развития. М., 1975. 90. Харадзе Р.Г. Грузинская семейная община. Т. 1-2. Тбилиси. 1960-1961. 91. Хашаев Х.О. Общественный строй Дагестана в XIX в. М., 1961.- 92. Чурсин Г.Ф. Материалы по этнографии Абхазии. Сухуми, 1957. 93. Шаманов И.М., Мусукаев А.И. К вопросу о генезисе патро¬нимической организации у народов Северного Кавказа (состо¬яние проблемы)//Вопросы археологии и традиционной этног¬рафии Карачаево-Черкессии. Черкесск, 1987. 94. Ямпольский З.И. Древняя Албания III - I вв. до н.э. Баку, 1963.